Кора Рейли - Извращенные эмоции

скривил губы, словно собирался рассмеяться. — Мы предложим брак между нашими семьями. Какое-то время это работало между нарядом и семьей.

Римо ничего мне не говорил. Обычно он советовался со мной, прежде чем принимать подобные решения. Для Римо это был удивительно разумный план. Браки предотвращали многие войны на протяжении веков человеческой истории, конечно, они начинались так же часто.

Фабиано засмеялся, но по тому, как сузились его глаза, я понял, что он недоволен.

— Несколько лет, а теперь они снова убивают друг друга.

— Несколько лет это все, что нам нужно. — сказал я. — Лука не хуже нас знает, что любое мирное соглашение будет заключаться лишь на короткое время.

— Ты не можешь поверить, что Лука согласится на брак по расчету.

— Почему бы и нет? — Римо спросил, ухмыляясь. — Это сработало у него и твоей сестры. Посмотри на них, болезненно влюбленных. Я уверен, что он может пощадить одну из своих кузин. Ты не сказал, что у его отца было три сестры и два брата? Есть несколько кузин в брачном возрасте, или даже троюродный брат, мне все равно.

— Одна из этих сестер была замужем за предателем, которого убил наш отец. Сомневаюсь, что она отдаст нам своих дочерей, — напомнил я Римо.

— Одна из ее дочерей чертова штучка этого ублюдка Гроула. Как будто я приму ее или ее сестру в нашу семью, — сплюнул Римо. Я склонил голову в знак согласия. Если мы позволим семье отдать нам останки нашего предательского сводного брата, это будет неверным сигналом.

— Лука не выбрал бы ни одну из них. Но кто, черт возьми, должен жениться на девушке из семьи? — спросил Фабиано, подняв светлые брови. — Только не говори мне, что это будешь ты, Римо, потому что я не сделаю тебе этого гребаного предложения. Мы все знаем, что ты последний человек, которого мы можем выставлять напоказ, как мужа. Ты все время выходишь из себя. Это закончится кровавой свадьбой, и ты это знаешь.

Римо ухмыльнулся и перевел взгляд на меня. Это объясняло, почему он не посоветовался со мной.

— Я ни на ком не женюсь. Нино сделает.

Подняв брови, я спросил.

— Я?

Фабиано, поморщившись, опустился на диван.

— Без обид, но Нино тоже не тот человек, чтобы играть роль мужа.

Я склонил голову набок. Я никогда не думал о браке. В этом не было необходимости.

— Если ты имеешь в виду отсутствие у меня эмоций, могу заверить тебя, что при необходимости я смогу их подделать.

Римо пожал плечами.

— Это не брак по любви. Нино не нужно ничего чувствовать, чтобы жениться. Ему нужно только сказать «да» и трахнуть свою невесту, возможно, отца ребенка или двух, и сохранить свою жену в живых, пока мы хотим мира с семьей. Ты ведь можешь это сделать?

Я прищурился, мне не понравился его тон.

— Я могу это сделать.

Фабиано покачал головой.

— Это чертовски плохая идея, и ты это знаешь.

— Это нетрадиционно, — признал я.

— Но это практика, которая использовалась в наших кругах на протяжении поколений. Еще до того, как наши семьи приехали в США, они организовывали браки, чтобы установить связи между различными семьями. И у семьи есть ценности старого света. Они единственная семья за пределами Италии, которая все еще следует традиции кровавых простыней. Я уверен, что семья Луки будет приветствовать идею другого организованного брака между семьями; Лука должен держать традиционалистов в семье счастливыми, особенно теперь, когда он должен был принять некоторых своих родственников из Сицилии. И в Каморре все еще есть традиционалисты, которые оценят такое соглашение.

Фабиано снова покачал головой.

— Повторяю, Лука не согласится. Он убьет меня.

Римо ухмыльнулся.

— Посмотрим. Я слышал, он должен защищать своих детей.

Фабиано дернулся.

— У Арии есть дети?

Мы с Римо знали это уже давно. Один из наших знакомых сказал нам. Лука позаботился о том, чтобы Ария и дети не попадали в прессу, и даже убил нескольких фотографов, которые не понимали концепцию конфиденциальности. Римо не хотел, чтобы Фабиано знал об этом, потому что боялся, что во время своего визита в Нью-Йорк Фабиано будет слишком эмоциональным. Видимо, он передумал.

— Дочь и сын — сказал я. — Он должен защитить их, и если мы предложим ему мир на Западе, это убедит его.

Фабиано молчал.

— Как давно ты знаешь?

— Это важно? Лука не подпустил бы тебя к своим детям, — сказал Римо. Фабиано кивнул, но губы его были плотно сжаты.

— Ты знаешь, --">