Кэти Свит - Бывшая сводного брата (СИ)

изо всех сил старается держать себя в руках, но ему не удается ни скрыть своего удивления, ни справиться с шоком. Ярослав не ожидал меня встретить.

Обалдеть! Он не знал о том, что я восстановилась!

Как так?!

Тут уже настает мой черед удивляться. Обычно Ольховский один из первых все новости узнает.

Какой досадный промах! Ай-ай-ай!

— Так тебе не доложили? — начинаю над ним издеваться едва сдерживая истерический смех. Он рвется наружу и контролировать этот процесс с каждой секундой становится только сложнее.

Хоть внутри я дрожу как осиновый лист, но страху не поддаюсь! Реакция Яра придает мне силы. Он обескуражен и растерян. Что-то новенькое для меня…

Ольховский молчит. Стоящие рядом с ним друзья тоже. Я крепче сжимаю руку Олеськи.

— Разве это возможно?! Чтобы ты и вдруг упустил такой шикарный шанс поиздеваться надо мной? — впиваюсь в него полным ненависти взглядом.

Я ненавижу тебя, Ярослав Ольховский! Всеми фибрами души ненавижу! И больше не собираюсь тратить свои нервы и свое время на ТЕБЯ!

Только вслух я этого никогда не скажу. Не смогу. Решимости не хватит.

— Что молчишь? — выплевываю со злостью. — Язык проглотил?!

Вместо ответа Яр стремительно сокращает расстояние между нами, заставляет отступить назад. Он не прикасается ко мне, но стоит слишком близко. Самым наглым образом нарушает личное пространство.

За моей спиной стена. Мне некуда больше идти. Отступать нельзя.

Стою. Сжимаю зубы. В глазах напротив застыл многовековой лед, в моих же пылает яркое пламя.

— Не прельщайся! — тихо шепчет мне на ухо. Мурашки по коже. — Наслаждайся спокойной жизнью! У тебя для этого остались последние дни!

Он так же резко отстраняется, как и настигнул. Делает несколько шагов в сторону, жестом отзывает от Олеськи своих верных псов. Уходит вдаль по коридору. Не оборачиваясь.

Закрываю глаза. Делаю несколько глубоких успокаивающих глотков воздуха, на пару мгновений задерживаю дыхание. Поджилки трясутся.

Нужно успокоиться… Ярослав Ольховский самый последний гад на всей планете! Он не заслуживает моих слез!

Моего внимания тоже!

В баню его!

— Ты как? — негромко спрашивает Леська.

Подруга подходит ко мне, осторожно берет за руку. Пытается поддержать. А у самой ладошки ледяные! Глаза просто огромные!

Испугалась наезда Яра на меня. Бедная.

Если Леська уже ТАК реагирует на обращенный на меня негатив, то что же будет с ней дальше? Когда Ярослав от слов перейдет к делу?

В прошлый раз было очень тяжело. Но я уверена, что сейчас будет еще хуже…

Фиг с ним! Прорвусь! В конце концов, перевестись на заочку и закончить институт уже таким образом тоже можно. Ничего смертельного в этом нет.

Только вот для начала я все же хочу побороться! Ведь между очным и заочным образованием существует огромная разница. И я не собираюсь упускать свой шанс из-за какого-то там козла!!

Еще раз набираю полную грудь воздуха, резко выдыхаю, отталкиваюсь от стены и открываю глаза.

— Лесь, все в порядке, — отвечаю подруге. Она смотрит на меня с сомнением.

— Мир, — произносит тихо.

— Не надо, — перебиваю ее.

Вымучиваю из себя нечто наподобие улыбки. Я должна быть сильной! Хотя бы внешне…

Не хочу чувствовать на себе чужую жалость. И виноватой себя тоже чувствовать не хочу! Сломаюсь. А ведь все трудности впереди.

Месть Яра не дремлет.

Ольховский не шутит. Он устроит мне “райскую” жизнь. Причем, начнет тогда, когда я этого вовсе не буду ждать.

Так что пока у меня есть время подготовиться к противостоянию. Оно будет эпичным. Я знаю это не по наслышке.

— Пойдем лучше на лекцию! — беру подругу за руку, веду по коридору. — Для полного счастья осталось только опоздать!

— И не говори! — подтверждает Олеська. — Федор Геннадьевич потом весь семестр будет на нас отрываться.

— Угу, — киваю. Про строгость этого преподавателя я более чем наслышана. Кому-кому, а ему уж лучше никогда не попадаться!

Мы забегаем в аудиторию за несколько секунд до звонка. Подниматься выше и искать более удобное место времени нет. Леська ныряет на первое попавшееся свободное место, но дальше там все занято и мне приходится перейти на соседний ряд.

Сажусь на пустующую скамейку, что расположена прямо перед кафедрой преподавателя. За ней уже стоит вредного вида дряхлый, но строгий старичок. --">