Ксения Черногорская - Девочка Аллигатора (СИ)

отдаст. И не забудет. Это я вот дура... Так запаниковала, что даже про сумку с телефоном забыла... Мало мне было на яхте Аллигатора без документов и телефона торчать. Теперь вот в туалете заперлась.

Ну, хоть не посреди моря. И хоть в платье и кедах, а не в бикини.

Ладно. Надо выходить. Минут пять точно прошло. А может и десять. Если он не увидел, куда я юркнула, значит рыщет сейчас по городу. А если увидел, то... перед смертью не надышишься, как говорил мой дядька.

Но как только яубираю щеколду на двери и хватаюсь за ручку, вся решительность с меня спадает в одно мгновение. И коленки снова дрожат и чувствую я себя маленькой и слабой, да и вообще... кто я, и кто этот огромный, богатый мужик с армией преданных ему громил...

Сделали, блин, фоточки для Инстаграмма...

Но как он меня нашёл? Как? Неужели кто из парней или девчонок с работы слил ему мой адрес? Вот ведь гады, если так...

Набираю побольше воздуха в грудь и тихонько открываю дверь.

Аккуратно выглядываю.

Площадка перед туалетом пуста. Никто на меня не напал...

Прислушиваюсь.

За исключением музыки, там в зале за шторкой – тишина полная.

Тихонько выхожу из туалета, и смотрю в щёлочку между углом стены и подрагиваемой на ветру кондиционера шторкой. Столики пустые.

Выхожу.

Никого, кроме этого парня–официанта. Ему лет двадцать. Лицо кажется знакомым, но я не уверена. Веснушчатый, кудрявый, курносый. У нас городок маленький, улиц всего с десяток, но парня с такой внешностью я бы запомнила. Наверное, просто видела где–то. Неудивительно, людей–то в посёлке не так уж и много.

Он с интересом меня разглядывает.

– Будете что–нибудь заказывать? – спрашивает он.

Поджав губы, мотаю головой.

– В другой раз, – говорю я. – Спасибо вам. Я пойду.

Он кивает, и я направляюсь к двери.

Ноги прям подкашиваются. И сердце в груди колотится.

Спокойно, Оксанка... Там улица, там люди. Если что – заору снова. Может поможет мне кто...

Но как только я хватаюсь за массивную дверную ручку, встаю, как вкопанная.

Потому что за стеклом двери виден чёрный, блестящий автомобиль. И припаркован он ровно перед рестораном. Метрах в четырёх от выхода.

Сердце из груди сейчас выпрыгнет просто... От страха у меня перед глазами даже плыть всё начинает...

Отпускаю ручку, пячусь назад, резко оглядываюсь на парня.

– Молодой человек, скажите, пожалуйста, – быстро говорю я, – а у вас есть другой выход отсюда?

– Что? – округлив глаза, не понимает он.

– Выход, – нервно объясняю я. – Выход, понимаете? Другой. Ну, может через подсобку или что там у вас есть?

Он смотрит на меня, как на идиотку. Качает головой.

– Нет. Выйти можно только здесь.

Подхожу к стулу и устало падаю на него. Ноги просто звенят от напряжения.

Ну, всё. Жопа мне.

Глава 3.

В детстве я ужасно боялась врачей. Любых. Даже педиатров. Сам вид человека в белом халате внушал в меня ужас. И переступала порог их кабинетов я диким усилием воли. Чтобы не ругали родители.

Выйти на улицу мне сейчас также страшно, как в детстве было зайти в кабинет врача. А может и ещё страшнее.

Но у меня нет других вариантов. Официант уже явно тяготится моим присутствием. Я ведь ничего не заказываю. И как бы я могла хоть что–нибудь заказать, интересно, если мои деньги остались в кошельке в сумочке? А сумочка на лавочке.

Выхожу.

Захмуриваюсь на пару секунд и стремительно иду к углу дома. Авось не заметит...

Но нет.

Хлопок закрывшейся автомобильной двери. Шаги.

Ускоряюсь. Может, пришло время для нового забега. Хотя, если честно, ноги уже гудят так, что мне проще на землю свалиться и попросить пощады.

А он идёт за мной. Я это прям спиной ощущаю.

И понимаю, что он не торопится.

Понимает, походу, что мне деваться некуда.

И солнце, главное, такое яркое. День прям прекрасный. Небо голубое, погода хорошая. А мне так страшно, будто на улице гроза гремит вовсю.

Шаги позади громче.

Пиздец, девочки. Я сейчас описаюсь от страха.

Мамочки... мамочки...

Едва дышу...

Аллигатор обгоняет меня. Встаёт передо мной. Вынужденно останавливаюсь. И ни слова сказать не могу.

Он красивый. И очень. Чёрная рубашка с расстёгнутой верхней пуговицей. Аромат приятного парфюма. Стрижка модная. Борода подстрижена так, будто только что из барбер–шопа вышел.

Но взгляд такой, что душа --">