Елена Солт - Нахалка на его голову (СИ)

дура!

- Знак пешеходного ты не видишь, слепошарый олень?

Я не могла разглядеть его глаз, скрытых солнцезащитными очками, лишь хищно раздувающиеся от злости ноздри. Сзади начинали сигналить. Мужчина процедил:

- Вытирай.

- С какой стати?

- Вытирай, или я вытру тобой.

Он сделал шаг в мою сторону, и я поняла, что да – вытрет. Прыгнула на скейтборд и погнала прочь, напоследок показав ему неприличный жест. Довольная собой и уверенная, что никогда больше его не увижу. Как же я ошибалась!

­

Легко выбросив склочного мужика из головы, я влетела в здание телебашни и сейчас, переминаясь с ноги на ногу, постукивала пальчиками по стойке оформления документов. Получив заветный временный пропуск, зашла в лифт, попав в толпу разряженных девчонок. Все, как одна при макияже, в дорогущих тряпках, на каблуках. Они брезгливо осмотрели мои потрёпанные кеды, потёртую чёрную косуху и скейтборд, зажатый под мышкой, затем переглянулись и хихикнули, закатив глаза. Я промолчала, а выходя из лифта, нарочно грубо пихнула двоих плечом, услышав:

- Эй, осторожнее.

- Прости, принцесса. – Бросила, обернувшись. - Осторожнее будь ты, на своих тощих ходулях.

Напевая навязчивую популярную мелодию, шла по коридору. Бесконечно хлопали, открываясь и закрываясь, двери, взад и вперёд сновали люди с охапками костюмов, поправляя на ходу микрофоны. Кто-то смеялся, кто-то ругался, кто-то кричал. Шум, гам, круговорот закулисья телевидения. Я засмотрелась на кулинарную студию, где вовсю шла подготовка к съёмкам, и чуть не влетела в паренька, катящего по коридору софит.

Пробормотала извинения и поспешила к нужной двери. На табличке значилось: «Два дивана». Вот оно, святая святых! Самое крутое, рейтинговое и злободневное шоу! Вся страна ежедневно по будням сгрызает ногти, следя за тем, что творится в студии. А скольким политикам и важным шишкам пришлось попрощаться с работой после расследований, проведённых командой Струковой! Мама не горюй! Вот она, настоящая четвёртая власть – информация! И я прикоснусь ко всему этому, буду следить за каждым указанием режиссёра, за каждым её решением, поворотом, кивком головы, впитывая в себя всё до капли, чтобы как можно скорее стать такой же крутой! И чтобы папе с мамой больше не пришлось гнуть спины на работах, считая каждую копейку, и отказывая себе во всём, чтобы купить мне приличные зимние сапоги или пуховик.

Вперёд, Арина, это самый лучший твой день! Толкнула дверь и переступила порог. И? Где все? Почему так тихо и темно? Свет в студии был погашен. Не похоже, что скоро здесь начнутся съёмки. Я уж молчу о том, что меня тут и вовсе никто не ждёт. Занервничала и поискала в кармане смятую бумажку с номером помощницы режиссёра, как раз собиралась позвонить, когда услышала голоса и звук шагов.

Откуда-то из глубины студии быстрым шагом шла Ирина Викторовна Струкова. Как и всякий раз до этого, при виде её я преисполнилась немого восхищения. Брючный белый костюм сидел как влитой на её невысокой коренастой фигуре. Короткий ёжик серебристых волос придавал молодёжный вид, здорово скашивая возраст – больше сорока и не дашь, хотя ей давно «за». Изящная оправа чёрных очков завершала деловой образ. Следом за ней семенила помощница, худенькая брюнетка с каре, Рита Волкова, это ей я собиралась звонить. За ними шли ещё несколько человек, гремя аппаратурой и какими-то вещами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я переминулась с ноги на ногу и вся внутренне подобралась, готовая отдать честь, как в армии. Рита что-то часто-часто говорила, сверяясь с планшетом. Струкова её слушала и изредка задавала краткие вопросы и кивала.

На меня они даже не посмотрели. Я пару раз хлопнула глазами и нерешительно пискнула им в удаляющиеся спины:

- Ирина Викторовна! Я к вам!

Вся процессия застыла на месте и обернулась. Струкова недоумённо взглянула на меня поверх стёкол очков. Я растянула губы в глупой улыбке и получше спрятала за спиной скейтборд.

Струкова чуть повела головой в сторону помощницы и спросила у той:

- Это – что?

Рита взглянула на меня, затем в

--">