Марьяна Куприянова - Лунь

сели спереди, а Ксения, Глеб и Степа – сзади. В пути останавливались лишь тогда, когда Шубейко уже не мог быть за рулем от усталости. Ели в придорожных кафе, не сильно заботясь о том, что едят и как часто, и ехали дальше. В дороге плакали, зачитывая вслух новостные сводки. «Воскрешение писателя. Пропавший без вести автор выжил после страшный авиакатастрофы и полгода жил в тайге». На фото в интернете – Вилин в толпе людей, одет очень просто, сильно похудевший, вымученно улыбается, машет рукой кому-то. Из события уже сделали сенсацию, как и предсказывал Шубейко.

Об Илье временно заботились местные жители – дали ему кров и пищу. В происходящее верилось с трудом. Не было чувства, что вот-вот, уж совсем скоро, путники приедут и увидят ЖИВОГО Илью, изменившегося, но живого. В дороге Лена думала, как отреагирует ее муж на потерю ребенка, которая станет очевидна с первого же взгляда – сейчас девушка должна быть уже на позднем сроке беременности, но живот ее плоский, без единого намека… Лунь надеялась, что Алексей Данилович подготовил Илью к этому.

Созвонившись с Вилиным, Шубейко узнал точный адрес и предупредил, что скоро они прибудут. С того момента все происходило будто во сне. Сначала женский голос в GPS-навигаторе сказал: «Вы достигли пункта назначения», затем хлопнули дверцы автомобиля, и наступила тишина. У ворот частного дома кучковалась группа людей, среди них был Илья. Лене казалось, что у нее вот-вот откажут ноги.

Мужчина был непривычно худым, бледным, снова уже слегка небритым, с волосами до самых плеч, морщин на лице стало больше, но глаза – глаза были прежними, большими, детски-наивными, ярко-голубыми, разве что теперь в них было больше блеска, жизнелюбия, познанной тайны. Они сияли, освещая его лицо. Вилин был похож на Христа, и точно так же, как Иисус на кресте, развел руки в стороны и слегка наклонил голову.

Две женщины и два мальчика бросились к Илье Алексеевичу, стали одновременно обнимать и плакать. Шубейко жмурился, хотя было пасмурно, и стоял в стороне, ожидая своей очереди. Он понимал, что женщинам и детям важнее обнять и расцеловать Вилина, и, наблюдая за этим действом, старательно делал вид, будто что-то попало ему в глаза.

Он думал о том, как удивительна жизнь: потеря Ильи примирила бывшую и нынешнюю жену. Конечно, одной семьей назвать их нельзя, но это больше не враги, и возможно, в будущем, даже нечто большее, чем не враги. А еще Шубейко думал о том, что больше никогда не отпустит Вилина куда-нибудь на самолете.

3.01.2017

--">