Тиа Льюис - Одержимость киллера

поступаешь или нет. Я хотел ранить ее, ранить так же глубоко, как она только что ранила меня.

– Пошел ты к черту, Лиам! – глаза Тесс начали слезиться, и она потерла лицо. – Так вот что ты на самом деле чувствуешь? Правда наконец-то вышла наружу. Я думала, что ты один из парней – один из немногих, кто понимает, что значит называть женщину шлюхой во время секса, а что значит назвать ее так в реальной жизни. Но, по-видимому, нет. Может, ты прав, я тебя совсем не знаю. Может, было бы лучше остаться в чертовом аду у Жаркова, чем влюбиться в тебя!

– Ты меня не знаешь? – откуда у нее столько смелости. – Это потому, что меня никто не знает! Я не тот человек, которого кто-то должен знать! Если ты меня знаешь, то это потому, что я иду за тобой, чтобы убить, и это значит, что я буду последним, кого ты увидишь!

Наконец Тесс отступила, подошла к ближайшему стулу и села. Она скрестила руки на груди и уставилась в окно.

Я расхаживал взад и вперед, пытаясь восстановить самообладание.

– Знаешь что? Может, всем было бы лучше, если бы я был мертв. Тогда, по крайней мере, не пришлось бы каждый божий день таскать с собой эту чертову темноту внутри себя, и я наконец-то смог бы присоединиться к своему брату. Я заслужил смерть, особенно после того, как убил...

Я резко остановился. Меня охватил гнев, и я не хотел договаривать. Не сейчас.

– О чем ты говоришь? – Дерьмо. Теперь Тесс заинтересовалась. Я понимал, что упоминать о своем прошлом – все равно что размахивать конфетой перед ребенком.

– Забудь, – я развел руками в воздухе. – Просто забудь.

– Видишь! Это именно то, о чем я говорю, Лиам! – ее голос дрогнул, и она снова вытерла глаза. Белки ее глаз покраснели. – Меня использовали, оскорбляли, обманывали и насиловали...

– Я знаю! – Я стоял у двери, наблюдая за Тесс, в полной растерянности, не зная, что делать.

– Тогда пойми, что ни черта не знать о человеке, который спас меня, человеке, в которого я начинаю влюбляться, больнее всего! Но знаешь что?

– Тесс...

Она наклонилась вперед и указала на меня.

– Я не какая-то там девица в беде! Я боец, а не жертва, и не позволю какому-то нелюдимому мудаку заставить меня чувствовать себя дерьмом!

– Тесс...

– Иди ты нахрен!

Теперь она не сдерживала слез. Тесс прикрыла лицо ладонями, но слезы просто текли сквозь пальцы. Она всхлипнула, отвернулась и уткнулась лицом в колени. Было грустно видеть, как она вот так сгорбилась, как рыдания сотрясали ее тело, когда она плакала.

Тесс дрожала, и я почувствовал непреодолимое желание подойти к ней, как-то утешить. Но я понятия не имел, как именно это делать. Я постоял две или три минуты, а потом больше не мог этого выносить. Тесс просто продолжала плакать и не собиралась останавливаться. Казалось, что она тонула, а я был за много миль отсюда и не мог добраться до нее. В груди начало зарождаться теплое и сильное чувство, а я не мог этого допустить. Я должен был избавиться от всех этих слабых чувств, пока они не причинили мне еще больше неприятностей, чем уже причинили.

Присев на край кровати, я натянул ботинки. Затем поднял чемодан и направился к двери.

– Скоро вернусь. Пойду проветрю голову, – объявил я, почувствовав головокружение, и ушел от нее в ночь.

«Вернись, брат! Ты не можешь просто оставить ее! Не можешь просто так бросить!»

– Черт! – крикнул я в небо, идя в угасающем солнечном свете к телефону-автомату у дороги. Я не знал, продержимся ли мы с Тесс и переживем ли это вообще. Сможем ли выбраться из ада, в который попали? Я не знал, что ждет нас в будущем и помиримся ли мы после этой ссоры. Я пытался стать тем мужчиной, которым был когда-то, жестким мужчиной, безразличным мужчиной, но Тесс…

Она изменила меня. К лучшему это или к худшему, но изменила.

И если я что-то и знал наверняка, то только это.

Пути назад не было.

Глава 26

«Мы только что поругались», – подумал я, направляясь в сторону будки телефона-автомата. Я не был эмоциональным человеком, это точно, но после спасения Тесс от русских и попадания в эту переделку я должен был признать, что для меня все изменилось. Но мне нужно было сосредоточиться. Мы поссорились. Мой разум не отпускал ситуацию, и я сразу понял, что меня это беспокоило сильнее, чем я был готов признать. На этот раз это был не голос Кевина. Это я был голосом разума:

«Я должен вернуться!»

– Нет, – пробормотал я вслух.

Сейчас надо было поработать, и раньше я не позволил бы своим --">