Бет О'Лири - Поменяться местами

откидывается на спинку стула.

– Настолько плохо?

Вроде стараюсь держаться, а у самой слезы на глазах. Би любезно делает вид, что этого не замечает.

– Отвратительно. Я поняла, что ничего не выйдет, когда он наклонился, чтобы поцеловать меня в щеку, а от него пахнуло лет пять нестиранным прелым полотенцем.

Это оказывается достаточно мерзко, чтобы вернуть меня в настоящее.

– Фу!

– А еще у него в уголке глаз было по огромной козявке. Знаешь, которые с ночи остаются.

– Бедная…

С одной стороны, хочется ей сказать, что не стоит ставить на людях крест по первому впечатлению, но история с полотенцем и правда противная. Да я и не в том состоянии, чтобы кого-нибудь подбадривать.

– Такими темпами я скоро примирюсь с участью матери-одиночки, – говорит Би, выискивая взглядом официанта. – Уж лучше одной, чем эти свидания. К чему мне надежда? Не нужна.

– Как это не нужна?

– И без нее отлично. Мы ведь одни в этот мир приходим, одни уходим. А свидания полны надежд. Но на самом деле только мучаешься и теряешь веру в людей, больше ничего. Каждый раз, когда ты начинаешь верить, что нашла хорошего, доброго человека, – Би разводит руками, – вдруг всплывают проблемы с мамочкой, тонкая душевная организация и странные сырные фетиши…

Официант замечает нас и кричит через весь зал:

– Как обычно?

– Да! И ей побольше сиропа на блинчики! – указывает Би на меня.

– Сырные фетиши?

– Скажем так, после парочки фотографий я бри больше в рот не возьму.

– Бри?! Но ведь вкусно! Какая сволочь посмела осквернить бри?!

– Ох, милая Лина, счастье в неведении! – Подруга похлопывает меня по руке. – Так, план был поднять тебе настроение, так что давай поговорим о твоей идеальной личной жизни. Итан уже готовится задать тебе главный вопрос? – Заметив несчастное выражение на моем лице, она сникает. – Об этом тоже не хочешь?

– Извини, меня просто снова накрыло… О боже! О боже!

– И по поводу чего «о боже» на этот раз?

– Работа. – Я давлю на глаза до боли. – Меня отстранили на два месяца! Это же мини-увольнение!

– Лина! Это. Просто. Отпуск. – Она делает ударение на каждом слове, и ее тон заставляет меня открыть глаз.

– Да, но…

– Лина, зайчик мой, я знаю, что в твоей жизни произошло много всякого дерьма, но пойми, что наконец-то случилось что-то хорошее. Мне будет трудно продолжать любить тебя, если ты собираешься два месяца жаловаться на то, что отдыхаешь за счет компании.

– Но я…

– Слетай на Бали или исследуй тропические леса Амазонки! В кругосветку махни! – Она подается вперед. – Лина, я бы все отдала за такой глоток свободы.

– Да… Да знаю, прости, Би.

– Я понимаю, что тебе трудно принять этот отпуск, но не забывай: кое-кому пришлось весь отпуск смотреть в музее на динозавров, да еще в компании девятилетних детей.

Я медленно вдыхаю и выдыхаю, пытаясь осознать все, что сказала подруга.

– Спасибо. Мне нужно было это услышать.

Официант приносит нам заказ.

– Кстати! – Би улыбается. – У тебя наконец появится время для нашего бизнес-плана!

Я вздрагиваю. Мы уже несколько лет говорим об открытии собственной консалтинговой фирмы – и были близки к этому, но вдруг заболела Карла. На том все и застопорилось.

– Точно! – говорю я так весело, как только могу. – Этим и займусь! – Би в сомнении поднимает бровь. Обмануть ее мне не удалось. –  Прости, я очень хочу, но сейчас не могу. Куда нам свое дело открывать, если я и в «Сэлмаунте» держусь из последних сил?

Би запихивает в рот блинчик и бросает на меня задумчивый взгляд.

– Твоя вера в себя за последнее время сильно пошатнулась, но это поправимо. Не хочешь работать над планом – поработай хотя бы над собой. Лина Коттон «из последних сил» не держится, а уж слов «не могу» и подавно не знает. И я хочу, чтобы моя Лина Коттон вернулась. – Би размахивает вилкой. – У тебя есть на это два месяца.

– И как мне это сделать?

Би пожимает плечами.

– Поиски себя и прочее самокопание – это не ко мне. Я наметила стратегию, а с тебя – результат.

– Ну спасибо, Би. – Я смеюсь и, поддавшись внезапному порыву, беру подругу за руку. – Ты просто чудо. Правда. Лучше всех.

– Ты это лондонским холостякам расскажи, дорогуша. – Она похлопывает мою ладонь и вновь принимается за блинчики.

2. Эйлин

Прошло четыре прекрасных долгих месяца с тех пор, как муж ушел от меня к инструкторше по танцам. И до этой самой минуты я ни разу о нем не вспомнила.

Прищурившись, я смотрю --">