(nastya_lawyer) - Теряя голову (СИ)

собирался с мыслями, не знал, как лучше будет преподнести новость Головину.

— Послезавтра я улетаю в Валенсию, — тихо, будто бы самому себе говорит Черышев. — Ника летит со мной.

Саша с характерным грохотом ставит чашку на стол, стараясь тем самым заглушить что-то больное внутри.

— Сань, — Денис хочет сгладить, возможно, нарастающих конфликт. — Сань, — снова произносит, и Головин поднимает на него глаза. — Я думаю, что это даже к лучшему, что она ничего не помнит, не помнит тебя и не помнит свою боль. Возможно, так будет лучше для нее, слышишь? Она сама согласилась, я не давил на нее. Ника начинает новую жизнь, и в Испании ей будет проще.

Головин невидяще смотрит прямо перед собой. Он хочет что-то сказать, но не может, словно ком застрял в горле, словно из легких выкачали весь воздух, из-за чего стало невозможно говорить.

— Я могу проводить? — хриплым голосом спрашивает Саша, мысленно надеясь, что Денис скажет «нет».

— Не думаю, Саш, что это будет хорошая идея. Прости, — Черышев будто бы угадывает его желание. На самом деле Головин только рад такому раскладу. Возможно, так действительно будет лучше. Он забудет ее, не сразу, но забудет, продолжит полностью отдавать всего себя футболу, только изредка бывая дома. В голове Головина появляется очередная больная, по его мнению, мысль, но сейчас она его совершенно не пугает, и молодой человек хочет ее воплотить в реальность. Он расстанется с Алиной раз и навсегда, предаст, возможно, таким образом, своего неродившегося ребенка, но и жить всю жизнь с любимой женщиной он просто не сможет, а заставлять себя слишком тяжело. Он будет помогать Морозовой всем, чем только сможет, только жить они вместе не будут, никогда.

Да, он поступает, как полный подонок, как последняя мразь, но убивать себя еще сильнее не хочется до жути. Не хочется рушить свою жизнь в двадцать два года, не хочется рушит жизнь Алины, которая не смотря ни на что не заслуживает такого к себе отношения.

Головин приходит домой с твердой уверенностью, что сейчас он расставит все точки над i, но его, кажется, уже опередили. Он видит чемодан Алины в прихожей, и в его голову закрадываются какие-то сомнения. Девушка что-то готовит на кухне, и Саша молча проходит и садится за стол. Собирается с духом и спрашивает:

— Ты куда-то собралась?

Девушка вздрагивает, не ожидая услышать его голос, и поворачивается лицом к молодому человеку.

— Я ухожу, Саш, — так тихо и спокойно, без тени истерики. — Не хочу обременять тебя своим присутствием как в твоей жизни, так и в квартире.

— А ребенок? — снова нотки хрипотцы в его голосе.

— А ребенок будет только моим, но если ты захочешь, сможешь с ним видеться.

Головин не успевает больше ничего сказать, когда девушка немного наклоняется к нему и целует в щеку на прощание.

— Будь счастлив, Саш.

— И ты тоже.

Когда дверь за Алиной закрывается, Головин готов завыть, закричать, лезть на стену. Только вот от чего? От радости или безысходности? Его бросили абсолютно все, даже та девушка, которая ждет от него ребенка.

***

Шереметьево снова бурлило. Людей как обычно было немеряно, и ребятам было довольно-таки сложно протиснуться сквозь толпу к стойке регистрации. Ника ни на секунду не отпускала мамину руку, стараясь запомнить ее тепло на более продолжительное время. Когда раздается голос через громкую связь о начале посадки на рейс «Москва-Валенсия», Ника крепко обнимает обоих родителей, совершенно не сдерживая нахлынувшие слезы. Денис терпеливо ждет, не желая прерывать такой трогательный момент прощания. Когда Вероника размыкает объятия и сквозь слезы шепчет «Я люблю вас», молодой человек понимает, что, возможно, сделал ошибку, таким образом разлучив девушку с семьей, но когда Ника поворачивается к нему и улыбается, он понимает, что все в порядке.

Уже в самолете, проигнорировав просьбу отключить телефоны, Черышев набирает Головину сообщение, состоявшее всего из одного слова.

Прости.

--">