Морвейн Ветер - Не верь, не бойся, не проси

натыканы камеры, а по периметру стоят пограничники.

Янка быстрым движением вывернула пакет в толчок, а затем один за другим опустошила таким же образом ещё девять пакетов. Защёлкнула молнию и, уже не думая о запахе изо рта, торопливо вышла наружу.

Предъявив девушке в синей форме документы, Янка привычно улыбнулась, и та улыбнулась в ответ. Точно так же улыбнулся ей и молодой парень, проводивший досмотр, и даже не заглянул в сумку.

Янка уже почти забыла о странном происшествии, решив, что это просто тупая шутка Дэвида, и вышла на стоянку такси. Подняла руку, и первая же машина остановилась перед ней.

Янка улыбнулась водителю, забросила сумку на заднее сиденье и опустилась рядом с ней.

– Все из Москвы на каникулы, а ты в Москву, – заметил водитель, заводя мотор.

Янка не обратила внимания на то, что в ней легко узнали студентку – наверняка говорили об этом и брендовые шмотки прямиком из Англии, и длинные, профессионально высветленные волосы, собранные в высокий «хвост.»

– К родителям на Новый год.

Янка врала. Она сама толком не знала, зачем приехала сюда. Отец не ждал её уже давно, с тех пор как женился второй раз. Теперь у него была Вика – маленький пупс с голубыми глазками, как у матери, и светлыми волосами, как у отца.

Янка только фыркала, когда папаша умилялся своей новой игрушке и представляла, как спустя пятнадцать лет новую куколку так же вышвырнут в дорогой колледж, чтобы продолжить забавляться с очередной «барби».

Когда Яне стукнул один год, у неё тоже были светлые волосы и голубые глаза. Она не знала точно, но думала, что тогда папаша умилялся и ей. К шести годам волосы порыжели, и отец почему-то решил, что это лучшее доказательство того, что Янка не его дочь.

Янка часто думала, что в другой семье её, наверное, могли бы и просто вышвырнуть на улицу, как вышвырнул отец свою первую жену и её мать. Однако у Журавлёвых дело обстояло иначе, и её попросту отправили учиться на другой конец материка.

За три года Янка приехала в Москву в первый раз, и не потому, что хотела. Она звонила родителям каждый год, но мать снова вышла замуж, и в той семье она тоже стала лишней. Отец же в ней не нуждался уже давно.

Янка и сейчас, сидя в машине, не могла понять, кому в голову пришла эта идиотская идея – поехать на праздники домой. И, главное, зачем? Видимо, они с Дэвидом что-то надумали вечером накануне, но что именно, Янка в упор не могла. вспомнить

Задумавшись об этом, она не заметила, как машина остановилась. Из мира собственных мыслей её вырвал свист водителя и холодное, совсем не услужливое:

– Приехали.

Янка выглянула в окно.

– И что это за хрень?! – спросила она. – Я на Воробьёвы просила.

За окнами простирался вдаль какой-то подземный гараж – абсолютно пустой.

– Эй, алё? – Янка толкнула водителя в плечо, а уже через секунду ближайшая дверь открылась. Чьи-то руки выволокли её наружу и заломили локоть.

Янка увидела, что оказалась в руках двух мужчин: один, лысый, с татуировкой на черепе, стоял напротив. Он взял в руки сумку и, рванув молнию, присвистнул.

– Ярик, дерьмо!

Того, которого звали Яриком, Янка не видела. Только чувствовала его стальную хватку поверх рукава.

– Уроды! Охренели, что ли?! – Янка дёрнулась, пытаясь вырваться.

Лысый тут же отбросил сумку в сторону и заехал ей по лицу. Потом подцепил подбородок одним пальцем и заставил посмотреть на себя.

– Где наркота? – спросил браток.

Янка похолодела. До неё начало доходить.

– Где трава, я спросил?! – рявкнул лысый, а тот, что стоял за спиной, сильней заломил Янке руку.

– В унитазе, – ответила Янка тихо. Она не боялась – наверное, потому, что не верила до конца, что влипла.

Тот, которого звали Ярик, хохотнул.

– Не смешно! – отрезал лысый и ещё раз так ударил Янку по зубам, что губу пронзила боль и Янка почувствовала на языке вкус крови. – Где наркота, я спросил?!

– Нету, я сказала! Слила!

– Тварь! Охренела?! – Лысый ударил её ещё раз, теперь уже под рёбра. – Я спросил, где наркота!

Ярик почему-то снова засмеялся, но локтя Янки так и не отпустил.

Янку били ещё. Лысый раз за разом задавал один и тот же вопрос, пока Янка не повисла бессильно на руках другого братка, но её всё ещё продолжали бить, пока сознание не подёрнула темнота.

***

Янка пришла в себя в маленькой комнатушке. Руки оказались прикованы к батарее, окно забито досками, а вокруг царила --">