Анри Старфол - Обёртка

старалась найти в исполнении Левона знакомый мотив, уловить его, но все было тщетно. А когда парень, продолжая играть, посмотрел на девушку, по ее телу, быстрым покалыванием, пробежали мурашки, и она облокотилась спиной о стену. Все присутствующие затихли, вслушиваясь в игру молодого человека. Музыка разливалась по дому, заполняла своим лиричным звучанием каждый уголок и каждое сердце. Время растворялось, становилось чем-то незначительным и вторичным. Этим моментом управлял только он, парень за фортепиано, который играл, управляя окружением с помощью своего «музыкального пульта». Левон завершил композицию плавно, аккуратно, словно не заканчивал играть, а убаюкивал засыпающего ребенка. Когда музыка стихла, гостиная разразилась шквалом оваций. Он смущенно улыбнулся, покивал, и, пока друзья одобрительно хлопали его по плечам, пошел обратно к Полине, которая продолжала завороженно стоять у стены.

– Тебе понравилось? – спросил он тихим, спокойным голосом.

– Это было… бесподобно.

– Скажи мне, Полина, о чем была эта композиция?

– Полагаю, она была о любви…

Они продолжили свою прогулку по ночному саду, освещаемому светильниками и гирляндами фонариков. Темные кроны высоких деревьев смыкались над парой, преображая окружение в подобие пещеры. Вокруг стрекотали кузнечики, парил запах пряной травы и сладкие нотки благоухающих ароматом цветов. Левон запел песню сильным баритоном, и Полина стала ему нежно и тихо подпевать. С каждой минутой она пела все увереннее, громче и, наконец, их голоса слились в прохладном ночном воздухе и поплыли над садом.

Под каменной аркой высоких ворот стоял Денис Леваев со своей женой Верой. В ожидании такси, обнимаясь, они слушали доносящееся до них пение и умиротворенно улыбались.

– Красиво поют. Прекрасное завершение, – сказал Денис.

– Нет, дорогой. Это прекрасное начало…

Левон накинул на плечи Полины свой кардиган, когда они поднялись на длинное крыльцо дома. На участке шла активная уборка последних следов праздника – в свете уличных гирлянд и фонарей, люди в серых комбинезонах убирали со столов и подметали деревянную веранду.

– А ты умеешь обходиться с женщинами, – тихо произнесла Полина.

– Еще я умею любить, но, пока, к сожалению, некого…

– А как на счет меня? – девушка поцеловала Левона, обхватив руками за шею.

***

Левон и Полина стали встречаться, но девушка, пропитавшая свою душу чувством недоверия к мужчинам за прошедшее время, упорно искала в своем новом избраннике недостатки. А Левон, словно специально, проявлял свои лучшие качества: заботился, поддерживал, всегда был готов внимательно выслушать, дать совет и помочь. Он не высказывал никаких претензий или раздражения, а если вредничала сама девушка, каким-то немыслимым ей способом всегда находил оптимальный выход из напряженной ситуации. Полина стала специально провоцировать его придирками, пыталась вывести из равновесия, но он не поддавался. Испытывая в душе странный дуэт чувства вины и, одновременно, злости, она билась об эту стену, стараясь добраться до темной составляющей личности Левона, который, со временем, все же стал на нее обижаться и на короткое время исчезать. Полина плохо спала по ночам. Девушка понимала, что эта глупая игра затянулась, и она уже сознательно, собственноручно разрушает отношения с человеком, который неожиданно быстро стал для нее очень дорог. Эти «раскопки» недостатков «сплетались» в клетку, которая теперь быстро сжималась вокруг Полины. Ища плохие качества в Левоне, она сама демонстрировала ему собственную «теневую сторону». И он, несомненно, делал выводы и, как это обычно бывает, делал их молча.

В последний день августа они прогуливались по парку. Разговаривать ни о чем не хотелось, так как оба еще переживали по поводу недавней ссоры, которую спровоцировала девушка. Дождливое небо серых и синих оттенков, раскинувшееся рваным полотном над кронами деревьев, смотрелось очень символично, символизируя царящее в их сердцах настроение. Липкий, злой ливень хлынул резко и шумно, словно у облаков, как и у людей, тоже могло закончиться терпение. Прикрывая Полину собственной курткой, Левон увел ее в маленькую беседку, исписанную граффити. Это укрытие было не самым уютным и чистым местом, но зато здесь, посреди пустых бутылок и окурков,

--">