Лора Лайонс - Родить наследника чужому мужу

что есть лифт, — говорит Оля.

— Точно.

— Он такой красивый.

Да, здесь панели под дерево, потолок оформлен в виде окна с дневным светом; хорошая вентиляция. Уютно.

— Не хочу отсюда уходить, — утыкается лицом в меня.

И я сразу чувствую, что полотенце мне как-то сильно мешает. И что я очень хочу эту красивую женщину. Прямо сейчас. И так слишком долго ждал. Распахиваю ее халат; полотенце падает само. Смотрю на великолепную грудь и приникаю к ней губами, руками и всем, что у меня есть.

Мы вроде приехали на свой этаж, двери раскрылись. Я качнулся было в сторону выхода, но Оля наощупь нажимает кнопку, закрывая дверь и отправляя лифт в обратное путешествие.

И то ли на фоне нашего движения вниз, как в пропасть, то ли от продолжительного целибата я, едва коснувшись членом ее мягких влажных складочек, с диким восторгом вхожу в нее. Вроде бы осторожно, но тут же стремлюсь проникнуть глубже. Замечаю, что, пожалуй, мне стало чуть свободнее внутри, после двух наших сынов. Но как же мне там хорошо! Я там свой, вот теперь я точно дома. Вижу Олино счастливое лицо, целую ее, обнимаю и трахаю.

— Люблю, люблю, люблю тебя! — бормочу я, вколачиваясь в мою жену.

Кто из нас жмет кнопки лифта потом — даже не знаю, наверное, тот, у кого в нужный момент оказывается свободной рука. Иногда оба. Сначала меня это слегка отвлекает, потом от движения чувствую драйв, точно раскачиваюсь на больших качелях. Мы катаемся взад-вперед и любим друг друга, буквально то падая, то взлетая.

— А если застрянем? — бормочет она между поцелуями.

И смеется, нажимая кнопку опять. Ах, ты, маленькая шалунья!

— У нас два спасателя на территории. Если что, нас найдут и вытащат. Когда проголодаются, — отвечаю.

— Нет, дети проснутся раньше, няня встанет, и мы тогда закричим.

— Вот видишь? Беспокоиться не о чем, любимая. Разве что погаснет свет.

— Тогда ощущения обострятся.

— Острее, чем сейчас? Разве так бывает?! — не верю я.

— А ты закрой глаза и не открывай.

И мы любим друг друга с закрытыми глазами — на всякий случай. И я понимаю, что невероятно, восхитительно, бесконечно счастлив.

Сколько это продолжается — не знаю. Когда лифт «устал» ездить, или мы про него просто забыли, наслаждаясь друг другом? — Когда-то. Тогда же, видимо, и освещение выключилось.

Утренний плач одного ребенка, а затем и второго раздаются неожиданно. Мы нащупываем в темноте кнопки, щуримся от вспыхнувшего света, выезжаем наверх, подхватываем вещи и, давясь от смеха, несемся в постель, слыша на лестнице шаги няни. Точно подростки, застигнутые в подъезде в момент поцелуя.

И я понимаю, что впереди у нас с Олей вся жизнь.

Конец

--">