Илана Васина - Гипноз твоих глаз

мобильный, потыкал в экран, превратил в фонарик — как фокусник, надо же! — и посветил ей в лицо. Лера зажмурилась. К горлу подкатила противная горечь, голова куда-то поплыла и последний вопрос незнакомца перестал казаться ей смешным.

— Ногами все-таки не смогу, — пробормотала она и, качнувшись, попыталась зацепиться за точку опоры. Пальцы схватили воздух, и она начала падать. Странным образом в падении траектория ее движения поменялась, и вместо травы она приземлилась на руки к красавчику. Его лицо вблизи казалось нереально привлекательным, и прямо как в сказке начало вдруг двоиться. Она встревоженно провела указательным пальцем по расплывающемуся контуру лица и прошептала:

— Только не исчезай, номер два…

Тот невозмутимо кивнул, все же чуть дрогнув уголками губ. Или это эффект раздвоения сказался?

— Где живешь? Адрес свой назови, партизанка!

Лера улыбнулась. Странный почтальон. Не знает адрес доставки. Пусть он доставит ее прямо в мягкую кроватку! Или в раскладушку на худой конец! Хотя нет… Обычно почтальоны до дверей доносят. Она свернется на крыльце калачиком и уснет. Как же хочется спать! Ее неодолимо потянуло в сладкий мир грез, но громкий голос жестко вытолкнул обратно в реальность:

— Где! Ты! Живешь!

— Перепелкина три, — прошептала она и отключилась.

Глава 5

По дороге сюда его раздирали противоречия. С одной стороны, источник, сливавший инфу, зачастую рисковал жизнью и заслуживал к себе бережного отношения и поддержки.

С другой стороны, человека, который утаил обстоятельства гибели сестры, мозг отказывался считать всего лишь информатором, зато щедро одаривал другими эпитетами. Мягкотелый трус и бесхребетный слизняк — из них самые мягкие.

Существовала еще и возможность, что некий любитель пранка отправил Алисе сообщение о сестре забавы ради. Затем, как ни в чем ни бывало продолжил жить дальше, насытившись конвульсиями целой семьи.

Думал, разыщет отправителя: возможно, слившегося мужика из свиты Ваграма, возможно, прыщавого задрота, решившего развлекаться пранком, и запросто докопается до сути. Но нет. Когда настроишься на легкий результат, будь уверен, огребешь самый сложный!

Валерия застонала во сне, и Альфа поудобнее пристроил ее головку на плече, на миг залюбовавшись золотистой россыпью мягких волос. Если бы он знал, что встретит ее… Охренительно красивую!

Таких глаз не бывает в реальном мире!

Не глаза, а омуты. Нырнул — и с концами.

Когда он слышал от потерявших голову мужиков о колдовском взгляде, то представлял себе другое. Смуглых, черноглазых брюнеток, которых полно на вокзалах. Таких, как его бабка по отцу.

Говорят, она умела гадать по картам и одним своим взглядом могла приворожить мужика, будучи невзрачной на вид замухрышкой. От нее по наследству ему достался пронзительный взгляд, сквозь шелуху в самое нутро и хорошая чуйка, много раз спасавшая на заданиях. Шаг влево, и пуля свистит там, где долю секунды назад находилась его голова. Необъяснимое желание присесть, — и он выпадает из поля зрения внезапно появившегося противника.

Но даже его верная чуйка не смогла уберечь от этой синеглазой мины. Если бы он, Иван Альфаиров знал, что встретит ее, неземную, нереальную, сногсшибающе обалденную, поехал бы он тогда за правдой про сестру?

Альфа обнял покрепче Валерию, с тоской взглянул на сомкнутые веки. Он уже скучал по нежности, скользнувшей в ее взгляде перед отключкой.

«Только не исчезай, номер два!», — прошептала она. Но если он, Альфа, — номер два, то кто тогда номер один? Сам себе боялся признать, как царапнули его те слова, произнесенные в полубреду, и волна ничем не оправданной ревности внахлест накрыла с головой.

Вот и Перепелкина три. На фасаде простенького, покоцанного домишки виднелась криво закрепленная табличка. Ни забора, ни живой изгороди, ни собаки — самый легкий доступ к дому во всей деревне!

На громкий стук выскочила дородная тетка лет сорока, одетая в пестрый, замызганный халат без нижних пуговиц. Одной рукой сжимала чашку, а другой бутерброд. При виде стучавшего, раздражение в ее глазах сменилось изумлением. Она вперила в Альфу и его странную поклажу тяжелый взгляд.

Секунду онемевшая приходила в себя, а потом воскликнула:

— Ты кто? Что с Леркой сделал? — и потянула носом, пытаясь разгадать причину отключки своей постоялицы.

— У нее сотрясение, — отрезал Альфа и шагнул в дом, --">