Иван Парфенюк - Элизия

находился огромный и белый как вершины Альп, диван. Далее следовал хороший камин, кстати тоже выложенный белыми камнями, либо покрашенными в белый, что все равно в итоге выдает это уже приевшееся слово на «Б». За хорошим камином следовали разные подставки, полочки, в общем, полный набор для интерьера, но что самое поразительное, так это большой телевизор. И вот тут, в этот самый момент, когда я увидел этого красавца с наконец-то темным экраном и без единого намека на белый цвет, мой мозг начал ликовать, а с языка сорвались, наверное, самые долгожданные слова

— О Господи, неужели ты услышал мои молитвы, и я вижу другой цвет. — Клянусь, я не радовался так с тех пор, как заработал свой первый миллион.

После моей не долгой радости, я заметил журнальный столик на, конечно же, белых ножках, стоявших на белом ковре. В общем, все, как и принято, в безумном светлом стиле без намека на другие цвета. Но была одна радость, столик был со стеклянным верхом и это друзья, меня очень радовало. Я не буду говорить, что в этой гостиной все было белое, так как это и так понятно, но остались еще две вещи, которые так же были другого цвета. Первая вещь — это коньки, причем не понятно, откуда они тут взялись, хотя это не мой дом и кто его знает. Может безумный хозяин этого дома катается по дорогому паркету в этих самых коньках и по этой самой гостиной. Очередная мысль в голове «Люди всегда отличались безумством, но этот парень явно переборщил». И вот, наконец, самая радостная вещь во всем этом доме, которую, кстати я нашел не в гостиной, а на прилегающей к ней кухне, куда мое любопытство меня и завело. Не буду говорить, что и какого цвета, это и так понятно, но вот на столе стояла кружка с уже приготовленным, и приготовленным видимо для меня, напитком.

— Как раз кстати — произнес я и взял в руки кружку. Немного облизав губы я почувствовал этот странный металлический привкус во рту. От этого привкуса было не по себе. В последний раз я чувствовал такой привкус лишь тогда, когда еще учился в университете и в драке мне разбили нос и выбили зуб, тогда я тоже чувствовал некий металлический привкус. Тем не менее я поднес кружку с непонятным пока напитком ко рту. Почувствовав аромат этого напитка, я понял, что это мой любимый сорт кофе, «Hacienda La Esmeralda», великолепный сорт кофе, выращенный в тенях старых деревьев Гуавы. Ради этого вкуса и этого аромата, я готов был платить восемьдесят евро за четыреста грамм, это того стоило. В общем то это и была последняя вещь, если можно так выразиться, которая не была белого цвета. Я немного приподнял кружку с кофе вверх и крикнул сухим и немного не приятным голосом.

— За тебя безумный весельчак с вероятно темным цветом кожи, за тебя! — после чего я сделал глоток этого восхитительного кофе и понял, что теперь мне абсолютно наплевать на то, какой цвет меня окружает, и где я сейчас нахожусь. К сожалению, утренняя феерия продлилась не долго.

После очередного глотка кофе, я понял, что в кружке не убавилось и миллилитра этого замечательного напитка. И вот тут настало, наверное, самое время представить в своем воображении группу людей и одного судью, который достает стартовый, или спортивный пистолет и кричит что-то вроде.

— Готовьтесь паниковать! — После чего раздается выстрел и эта самая группа начинает просто сходить с ума от паники, на глазах у изумленной публики.

В моем создании именно это и произошло. Меня трясло, меня бросало из стороны в сторону. В голове все смешалось и она все еще, очень сильно болела. Я не мог сконцентрироваться и теперь вообще не понимал что происходит. Первая мысль «Это точно сон, не ну может быть такого», вторая мысль «Не верь первой, ты просто сошел с ума». И вот в таком состоянии, я буквально добежал до белого дивана и просто прыгнул на него вместе с кружкой в руках. Мое тело успешно произвело посадку на мягкую обивку дивана, а кофе, которое в момент прыжка и приземления вылилось из кружки, снова вернулось обратно. Теперь хоть что-то было понятно. Эту комнату и этот дом, невозможно забрызгать, чем-либо и вообще, хоть как-то его замарать. И эта кружка, явно творение японских изобретателей, больше пока, мне ничего не было ясно. К счастью или сожалению, но я разлегся на диване и пытался вспомнить, что же я делал прошлой ночью, ведь не могли же все воспоминания куда-то исчезнуть, для этого бы потребовалась очень большая порция алкоголя. Пытаясь вспомнить хоть что-то, я провел большую половину --">