Алиса Гордеева - Ты обещала не убегать

Сквозь шлейф пустоты различаю ее голос. Она рядом. Она мой маяк. Она не даст мне исчезнуть. Она обещала не убегать.

Волна сумасшедшего напряжения сменяется абсолютным покоем. Все хорошо! Я вытягиваю руку, касаюсь ее теплой и нежной кожи и погружаюсь в сон. Мы вместе. Остальное неважно!

Сны абстрактные и бессмысленные сменяют друг друга, совершенно не оставляя в памяти ни следа. Пора просыпаться! Опять дурное предчувствие пожирает меня изнутри: я упускаю из вида что-то очень важное, что-то, что может сломать меня!

Глаза режет дневной свет. Знакомая обстановка. Я дома, в своей кровати. Руками сжимаю подушку. Ее подушку. Тот аромат, что вернул меня в реальность.

Из ванной доносится шум воды. Она здесь. Но тут же голову пронизывают жуткие воспоминания: аукцион, Горский, Ксюша и темнота.

Вскакиваю с кровати и несусь в ванную. Как я оказался дома? Как Ксюша оказалась у меня? Что с ней сотворил Горский?

Острая боль пронзает ступню, как только добегаю до двери. Это еще что? Поднимаю с пола связку ключей. Моих ключей, которые я отдал Ксюше перед аукционом, чтобы она могла при любых обстоятельствах вернуться. Значит все хорошо! Она вернулась ко мне! Но как это возможно? В памяти всплывают гнилые слова Горского, его хладнокровие и безразличие к собственной дочери. Сука! Если только она пострадала по его вине!

Зажимаю ключи в ладони и практически вламываюсь в ванную комнату.

— Ты еще кто такая? — я ни хрена не понимаю. В моей квартире в душе моется совершенно незнакомая мне блондинка.

Она переступает порог душевой кабинки и смотрит на меня с укором.

— Ой, вот только не надо сейчас заливать мне, что ты ничего не помнишь! — начинает та писклявым голоском.

Но я, блядь, действительно ничего не помню! Провалами в памяти до этого дня я никогда не страдал!

— Где Ксюша?

— Какая еще Ксюша? Ты совсем больной? — заворачиваясь в мое полотенце, начинает возмущаться та. — Если ищешь предлог от меня избавиться, не трудись! Я сама рада от тебя уйти, придурок!

Она отталкивает очумевшего меня и проныривает в спальню. На автомате иду за ней. Та рывками начинает собирать разбросанные по всей комнате вещи и напяливать их на себя. Смотрю на происходящее и ни черта не понимаю.

— Где Ксюша? — как в бреду повторяю вопрос.

— Да пошел ты! — она натягивает на себя джинсы и топ, а я замечаю, что и мои вещи все раскиданы по комнате.

— Ты от Горского? Верно? — у меня никак не складывается пазл в голове.

— Ты больной извращенец! Пить меньше надо! Понял? — она вновь отталкивает меня и выбегает в гостиную, затем в коридор.

Уже через минуту входная дверь щелкает и я остаюсь один. В тишине. В вакууме своих непутевых мыслей. С силой сжимаю кулаки, чтобы собраться, и вспоминаю про ключи, которые все еще лежат в ладони. Ее ключи. Она была здесь? Взглядом пробегаюсь по комнате: все так, как и оставалось накануне. Только мои вещи раскиданы и нет Ксюшиного рюкзака. Она была здесь! Ключи с шумом падают на пол, а следом за ними и я приземляюсь рядом. Горский! Сука! Он все просчитал! Она не вставала! Он ее не продавал! Он тупо вырубил меня и подкинул эту девку, чтобы Ксюша, вернувшись домой, увидела меня с ней.

Как заведенный, вскакиваю и ищу свой мобильный. Я все ей объясню. Она поверит. Но мой вызов моментально скидывается. Второй. Третий. Та же участь. Четвертый. Отключен. Черт!

Набираю Миронова. Ксюша должна была поехать к нему, как я ее учил. Тот отвечает сразу, но по голосу слышу, что он не в курсе. Ксения к нему не приходила. Тогда, где она?

Уже через полчаса я оглушаю соседей беспрерывным звонком в дверь старой квартиры на пятом этаже. Но в ответ тишина. Бью кулаком, ору, зову. Но ничего не меняется. Где, если не здесь?

Соболев в отъезде, к Миронову не приходила, на квартире никого… Оставался Потапов. Он всегда все знает о ней, тем более, если Ксюше нужна жилетка для слез. От мысли, что она сейчас накручивает себя по полной и страдает, прижимаясь к этому Винни-Пуху, внутри все сжимается в тугой узел.

— Горский, убью!

Где живет Потапов, я знаю давно. Вот только и его дома нет.

На улице уже почти ночь. Телефон Ксюши все также отключен. А я даже не уверен, цела ли моя девочка. Не говоря о том, что она видела в моей квартире.

" Кофеин" — моя последняя надежда, но табличка на двери кофейни обрубает и ее.

"Закрыто. "

Сажусь в такси и не имею ни малейшего понятия, что теперь делать..

— Куда дальше? — --">