Янина Логвин - Упал. Очнулся. Папа! (СИ)

знайте!

— Я вам не Петухова, а Петушок! И вы не можете меня уволить без разрешения Матвея Ивановича. У меня так в контракте написано!

— Контракт и переписать можно!

— Только попробуйте! Вы здесь еще не директор, а исполняющий обязанности!

— Тогда я вас не уволю, а сошлю!

— Куда это, интересно? Мне нельзя уезжать!

— Да хоть к черту на рога, лишь бы глаза не мозолили! Марш отсюда в приемную, и чтобы через две минуты мне кофе сделала — крепкий! И только попробуй туда сцедить свой яд! У, Кобра! Разжалую в техперсонал! Уж это мне по силам!

— Чт-то? Что вы себе п-позволяете?

— Еще пока ничего!

— От… от питона слышу!

— Вон, я сказал!»

Ага, вот так прямо и вышвырнул — гад голубоглазый!

И зачем мне только надо это — переживать за него? Да чихать я хотела! Вот так бы влезла на самую высокую стремянку в офисе и ка-ак чихнула бы с чувством и пеной возмущения, как верблюд слюной. Чтобы умылся Воронов своей самоуверенностью с ног до головы! Верите, ни капельки бы не пожалела!..

Не пожалела бы… если б не признательность и человеческая симпатия к его деду. Вот кому я была обязана всем! Ну не могла я после доброты этого человека взять и отвернуться от его внука, пусть даже и грубияна. Тем более, когда жизнь последнего повисла на волоске…

Эх, Матвей Иванович, душа человек! Три года знакомства, а сколько положительных воспоминаний и благодарности! Вот окажись я сейчас с ним рядом, непременно бы спросила босса: как же так-то, дорогой вы наш? На кого родной коллектив бросить собрался?

Ведь в моей жизни всё только налаживаться стало, когда он взял к себе на работу бестолковую стажерку… И на тебе, вдруг инсульт и кома.

А помнится, когда я впервые появилась в главном офисе «Сезама» — никому не известная особа, слухов вокруг о нас поползло — ух, не сосчитать! Женщин в высотном здании корпорации работало с избытком (плановый отдел, бухгалтерия, проектировщики, инженеры), а тут новый секретарь у директора — о ком же еще судачить? Да не у абы какого директора, а у богатого вдовца!

Подумаешь, семьдесят четыре года — так самое же время начать третью молодость! Даром, что ли, секретарь у него рыжая, а значит, бесстыжая и наглая! Такая далеко пойдет!

А я что? Я молчала — Матвей Иванович попросил. «Не стоит бередить осиный рой, Дарья, поверь старику. Посудачат и успокоятся. Ты, главное, узнавай и учись тут, что да как. Девушка ты смышленая, справишься. Незачем обращать внимание на подобные глупости!»

И я была с ним согласна. Незачем. Тем более, что работы у меня оказалось с Эверест!

Но даже если бы босс и не попросил, я и сама никому не собиралась рассказывать, как мы с Матвеем Ивановичем познакомились — не люблю болтать лишнего. Как однажды этому богатому вдовцу — довольно щупленькому мужичку на вид, уж если честно, на утренней пробежке в парке стало плохо, и он бочком, бочком… да и свалился тушкой в ближайшие кусты. Пролежал там больше часа в октябрьской сырости, и кто его знает, когда бы очухался, если бы в то утро мимо старого парка не пробегала я с детьми, сокращая дорогу в детский сад.

Конечно же, опаздывая и совмещая спорт с прогулкой, а вы как думали!

— Ма-ам, смотри, а там мужик валяется!

— Стёпка, что за разговор? Надо говорить «мужчина». Где?

— Вон, смотри! А что он там делает? И почему он босиком?

Что он там делает, судя по пустой бутылке из-под дешевого алкоголя, лежащей в стороне — в нескольких метрах возле урны, — догадаться было не трудно. Но вот лежал он как-то уж слишком неуютно — носом в кустах, с поднятыми вверх ногами, без обуви и без носков, в одних трусах. И в таком положении находился уже довольно долго, судя по тому, что вокруг было пустынно, а незнакомца уже успели раздеть и разуть — надо полагать, приятели по выпивке.

Глава 2

Я остановилась и обернулась. Подошла ближе. Стал накрапывать мелкий осенний дождик — из тех, что пробирают насквозь, но человек не собирался подавать признаков жизни и на мое приближение не отреагировал.

— Эй, мужчина?.. Эй, вы меня слышите?!

— Мам, а он бандит, да? — не унимался Стёпка. Он в то время обожал всякого рода разбойников. — А можно я в него тоже палочкой потыкаю, как ты?

— Нет!

— Мам, ну так нечестно! Я тоже хочу!

— А я хасю песенье! — шмыгнула носом маленькая Сонечка, прижимая к себе зонтик. — Ма-ам!

— Дети, --">