Изабелла Тонкс , (Rena Delior) - В неведении (СИ)

голосе.

— По той же причине, по которой ты не рассказал мне о своих снах, – пытаясь контролировать свой голос, ответила Кэсс, не без усилий смотря в серые глаза. – Я хотела уберечь тебя. – Тут она всё же не выдержала и отвела взгляд, ведь понимала, что её слова — не оправдание её отвратительному поступку. – Хотела настолько сильно, что была готова на всё, лишь бы ты остался со мной. Даже на ложь. Я лгала тебе, боясь, что если скажу правду, то потеряю тебя навсегда. Это уже случилось однажды. Я не хотела этого снова…

Кэсс почувствовала, что её голос неумолимо дрожит и с каждым сказанным словом становится всё тише, а в горле застревает комок, не дающий нормально вздохнуть. Пытаясь справится с собственными чувствами, всё сильнее давящими на неё, она не заметила, как мальчик аккуратно сжал её руку, теперь взволнованно смотря на неё.

— Просто… Я в-ведь… – пыталась продолжить девушка, не в силах связать и двух слов. – Сначала я н-ничего не сказала тебе, потому что не хотела проблем с опасным преступником, с к-которым пришлось бы сражаться… – Кассандра изо всех сил старалась овладеть своим голосом, но чем больше попыток предпринимала, тем лучше понимала, что это бесполезно. – А п-потом ты стал таким похожим на себя… На прежнего себя… И я поняла, ч-что просто хочу, чтобы всё было к-как раньше… Чтобы ты снова был с-собой…

Фрейлина осознала, что ещё чуть-чуть и она сама погрузится в эту темную бездну страхов и страданий, в которой уже долгое время пребывал сидящий рядом с ней алхимик. Но стоило ей вновь заглянуть в его разбитые, пустые, серые глаза, как в ней вдруг появилось довольно сильное чувство ответственности, что преследовало её последние несколько недель, не отставая ни на шаг. Чувство ответственности за него, за его счастье, за чистую голубизну этих глаз. Она поняла, что ему нужна помощь здесь и сейчас, и что никто, кроме неё, не может ему её оказать. А потому именно ей необходимо взять свою волю в кулаки и протянуть руку помощи тому, кто в ней нуждался больше всего.

Глубоко вздохнув и вытерев длинным рукавом мокрые ресницы, Кэсс продолжила:

— Тогда я снова представила ту жизнь без тебя и поняла, что она совершенно невыносима. Словно в твою холодную и серую жизнь внезапно врывается теплый огонек, согревает и освещает всё, а потом бесследно пропадает, и всё становится ещё холоднее и темнее. – Придворная дама нащупала вторую ладонь Вэриана и слегка подрагивающей рукой сжала её. – А ты осознаешь, что после того, как узнал, каково это, испытывать на себе его жар, больше не сможешь существовать без него в этом кромешном одиночестве. – Кассандра взглянула на алхимика измученным взглядом и с едва заметной, полной горечи и какой-то иронии, улыбкой тихо сказала:

— Я думаю, ты понимаешь, о чём я, не правда-ли?

Мальчик лишь коротко кивнул, не сводя с девушки сосредоточенного взгляда своих больших глаз, в которых раньше можно было легко прочитать столько всего. Но сейчас в них одновременно не было ничего и было настолько много, что в этом бесконечном хаосе нельзя было разобрать ни единой мысли, ни единой эмоции. Фрейлина подумала о том, что ей стоит попрощаться с убеждением, что она может спокойно прочитать Вэриана, как написанную красивым почерком книгу. Ведь, скорее всего, она уже никогда не сможет проделать этот трюк — слишком много в этом взгляде непонятных и трудно объяснимых для неё вещей.

— Ты ведь был единственным, кто вызывал во мне такие чувства, – продолжила брюнетка, не переставая горько улыбаться, но в её тоне чувствовалась нотка похвалы и благодарности. – Единственным, кто по-настоящему мне необходим. Среди сотен чужих людей, которых я не подпускала к себе, ты стал единственным, кто так невзначай пробрался к самому сердцу, и я искренне восхищаюсь этим. Ты был тем, перед кем я не смогла устоять с самого начала. – Теперь Кэсс смотрела на него с нежностью, как это было раньше, говоря всё тише и тише, чем словно придавая этим словам ещё большей значимости. – Тем, кого я неосознанно ждала…

Кассандра ожидала ответа после таких по-настоящему искренних слов со своей стороны, но алхимик молчал. Сперва он просто смотрел на неё, пока по его щеке катилась очередная одинокая слеза, но потом опустил голову, пустым взглядом упираясь в пол. Одна его рука продолжала судорожно сжимать ладонь девушки,

--">