Елена Лабрус - Вкус одержимости

в срок, — где-то за спиной прозвучал звонкий голос, когда Алан, слушая отрывистое дыхание жены, уже начал терять связь с реальностью.

А когда его тело накрыл дерзкий и сладкий спазм в ушах ещё звучало звонкое девичье «До свидания!»

Глава 1. Ника

Два года спустя…

Лампочка бензобака загорелась ровно в тот момент, когда машина остановилась у ворот: топливо на нуле.

— Этого и стоило ожидать. Держись, Джим! Придётся, — вздохнула я, обращаясь к машине. Нервно побарабанила по рулю и глянула на часы — время поджимало.

Чтобы не опоздать, по пути пришлось отказаться от всего, в том числе и от заправки. Я решила, что дотяну, главное — успеть вовремя. И вот до указанного срока пять минут, а передо мной глухие металлические ворота с красноречивой надписью: «Частная территория. Проход и проезд запрещён», кирпичная стена, что явно решила поспорить с Великой Китайской и ни одного намёка на звонок. Даже камеру видеонаблюдения не видно, хотя, уверена, она где-то есть.

Пришлось доставать накладную в поисках номера телефона.

«Получатель: Алан Арье», — гласила бумага. Но, главное, телефон был.  

«Надеюсь, русский язык он понимает?» — вцепилась я в руль в ожидании ответа. Уж больно буржуинское имя.

— Алло! Здравствуйте! Это курьер, — затараторила, когда трубку наконец сняли. — Я у ворот и…

— Проезжайте, — строгим низким мужским голосом ответила трубка.

Не произнеся ни единого лишнего звука, абонент отключился.

Ворота, громыхая механизмом, медленно поползли в стороны.

Сказочный лес, по обе стороны от дороги поражал воображение. Ровные, как по струнке, тянулись ввысь деревья. Подстриженные кустарники, в хаотичном беспорядке, явно выверенном рукой дизайнера, росли небольшими группами. Трава в приглушённом вечернем свете казалась мягким ковром.

И дом, что неожиданно вывернул парадным фасадом среди расступившегося буйства зелени, тоже не разочаровал. Хотя в волшебном лесу я скорее предпочла бы увидеть поросший мхом и плющом замок, а не современный особняк, но это приземистое двухэтажное сооружение из камня и стекла, в каждом из огромных окон которого отражалось уходящее за горизонт солнце, казалось не менее загадочным, чем какое-нибудь старинное французское шато.

Невысокий навес у входа опирался на ряд колонн. Без труда проскочив между крайними, я припарковала Джима, как я звала свой маленький джип Сузуки, рядом с автомобилем, на котором впору или траурные услуги оказывать, или президента возить.

Коробка, что всю дорогу простояла на пассажирском сиденье, неожиданно оказалась тяжелее, чем я думала. Но до финишной прямой оставались считанные метры и минуты. Поэтому, прижав к картонному верху накладную подбородком, я побежала по направлению к раздвижным стеклянным дверям.

Под картонным кожухом скрипел пенопласт термоконтейнера. Складывалось стойкое ощущение, что внутри коробки жидкость — так характерно перемещалась в руках её тяжесть. Но в принципе было всё равно. У меня задание доставить груз не позднее чем через час от вручения, и я с ним справилась.

— Здравствуйте! Куда поставить? — буквально влетела я в дом. И, конечно, тут же была наказана за суету — споткнулась на пороге о коврик. Едва не выронила ношу, но к счастью, удержала. Не успела поймать только улетевшую накладную.

— Уже неважно, — прозвучал откуда-то сверху ледяной голос.

— В каком смысле? — опустила я коробку прямо на глянцевый мраморный пол у ног и задрала голову вверх.

Там на высоте лестницы и стоял тот, кому принадлежал голос. Чёрный костюм, чёрная водолазка, чёрные как смоль густые волосы, зачёсанные назад. И глаза, что казались такими же чёрными, как и всё остальное, сверлили меня взглядом тёмным и глубоким, как два бездонных омута. В этом царстве света, стекла и тёплого мрамора он казался не хозяином, а его зловещей тенью, пугающей, безликой и мрачной.  

Засунув руки в карманы, мужчина, которому одинаково можно было дать и тридцать, и сорок пять лет, не смотрел — давил. Как давит покачивающийся на краю обрыва валун на путника, стоящего под ним на узкой тропке. Или грозовая туча, что лезвием уже рассёк зигзаг молнии, а не успевших спрятаться прохожих вот-вот оглушит раскат грома.

Таким взглядом убивают.

Желание бежать было сильнее меня. Но он, чёрт побери, ответил.  

— Я никому не позволяю сюда входить без моего разрешения. Вы должны были дождаться --">