Кристина Ли - Плохой парень// Bad Guy

ногам, сорочка мокрая насквозь, а волосы спутаны так, словно я не расчёсывала их год.

Оборачиваюсь в рассветном сумраке и понимаю, что нахожусь дома. Сижу в своей кровати, а он далеко отсюда, за холодной металлической решеткой. Наконец, замечаю, что меня разбудило, избавив от кошмара, который снился мне постоянно, когда я не высыпалась и мало отдыхала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Сотовый съезжал по гладкой черной и блестящей поверхности тумбы. Звук жужжания был настолько громким, словно кто-то соскребал лак с этой проклятой тумбочки.

— Дд-а! — я даже не посмотрела, от кого звонок, а просто выхватила телефон и провела пальцем по сенсору.

— Малика, собирайся! У нас бытовуха по твоей теме! — Олег явно был в отделении, и это стало ясно по голосам дежурных на заднем фоне.

Я откинула мокрые пряди со лба и посмотрела на электронные часы, которые висели над плазмой, напротив кровати.

"Пять утра… Период окончания фазы глубокого сна. Неудивительно, что мне так херово," — пронеслось в голове, и я сглотнула влажный ком в горле.

— Высылай адрес, через полчаса буду, — прохрипела в трубку и прикрыла глаза.

— Лик? Ты не заболела? Голос странный.

— Всё в норме, Олег. Жду адрес.

Нажимаю на отбой и поднимаюсь, пошатываясь. Включатель снова проворачивается хреново. Нужно подчинить, иначе задолбусь регулировать освещение в этой конуре.

Контрастный душ помогает прийти в себя, а таблетки — почувствовать себя человеком.

— Улица Коммунальников, дом пятьдесят два, — читаю короткое сообщение и допиваю кофе, небрежно бросив кружку в металлическую раковину.

Всё как по хорошо налаженному годами сценарию: мимолетный взгляд в зеркало перед выходом, немного духов и черные перчатки из мягкой кожи, чтобы ни с кем не соприкасаться.

— И замок дверной тоже нужно починить, — бормочу под нос снова, и смотрю на наручные часы.

Уже прошло пятнадцать минут. Если не поторопиться, то эти однорукие обезьяны из отдела Данилыча затопчут мне все улики.

Работа криминалиста раздражала меня только одним аспектом: молодыми стажерами полицейскими, которые после ментовской академии решили, что они герои сериала "CSI". А на деле, просто мешались всё время под ногами.

Вот как сейчас.

Я припарковала свою машину у старого совкового парадного, и стала наблюдать за тем, как эти идиоты курили у входа и топтались… Топтались, бл***, без дела!

— Малика Макаровна! Утречко! — я даже из авто не успела выйти, как Скворцов уже орал как резанный, пытаясь проявить ко мне излишний интерес.

— Мелкий подхалимаж не прокатит, Скворцов! — вложила руки в карманы плаща, и продолжила насмешливым тоном, — Я опять наблюдаю картину "Три девицы под окном"?

— А что не так, начальница? — Высоцкий, а он же дружок по разуму Скворцова бросил окурок себе под ноги, и сделал вид, что замерз.

— Вы мне скажите. Вы все окурки у парадного собрали, когда приехали?

— Зачем? — округлил глаза Скворцов.

— Как это зачем? А если преступник, прежде чем войти, курил? Вы хоть понимаете, что речь идет об изнасиловании, а слюна это биоматерьял, мать вашу!

Наверное, я разбудила всех бездомных собак в этом районе, потому, что сигарета тут же выпала уже изо рта Высоцкого.

— Виноваты, Малика Макаровна, — залепетал Скворцов, а я отвернулась и молча вошла в парадное.

Место преступления нашла сразу. Легко, и по голосу соседей, которые шептались, стоя на пролете между шестым и седьмым этажами.

— Лика, — Олег повернул ко мне голову и выдохнул с облегчением, — Наконец-то. Заходи. Это твой клиент. Я даже подойти к девочке не могу.

Я прошла мимо взъерошенного напарника и вошла в узкий коридор квартиры. В глаза сразу бросился бардак и перевернутая мебель в гостиной. Обычная советская двушка в панельном доме. Квартира без изысков и не ухоженная. Вероятно съёмная, потому что слишком мало мелких деталей. Нет всяких феничек, картинок и магнитов на холодильнике. Мало того запах… Пахнет сыростью и хлоркой. Значит, девушка драила все поверхности прежде, чем начать здесь жить.

— Сколько лет и как зовут? — встаю в проеме спальни и чувствую, как меня начинает уносить словно в омут.

Такое случается каждый раз, когда мы начинаем работу с живой жертвой насильника.

Медленно и глубоко делаю вдох, и --">