Ирис Ленская - Искушённые страстью

Макса, имитируя южный техасский выговор Марианны, стал протяжным и мягким. — Алан, котик, сегодня папочка объявит о нашей помолвке, будь паинькой и тогда получишь кресло в Совете…

— Хватит, — рявкнул Вронский. — Чего ты прикопался к моей девушке?

— Я к тому, что обручения ещё не было, а она уже дышит тебе в затылок. Взяла тебя за яйца. Если бы между вами была любовь, разве ты полез бы к Тесс под юбку?

Алан с раздражением отбросил телефон.

Их связывало много лет дружбы и не одна тысяча воспоминаний, но Макс уже начинал действовать на нервы, которые и так в последнее время расшатались.

Любовь? Какое отношение это имеет к нему? Вронский никогда не верил в истинные чувства. Не верил в счастливый конец игры, которую женщина затеяла с единственной целью — его подцепить. У него было много любовниц, половина мечтала о деньгах, другая — о сексе. По крайней мере, Марианне не нужно первое, и это лучшая партия, которую выиграет он, в конечном итоге прибрав к рукам корпорацию «SunLight International». А это престиж, к которому Вронский стремился всю жизнь.

Любовь — лишь иллюзия. Его никогда не любили. Мать рано ушла из жизни, а отец работал в службе спасения. Из-за вечной занятости он не мог уделять сыну достаточно внимания.

Засунув руки в карманы брюк, молодой человек принялся ходить по роскошно обставленному люксу взад и вперёд. Твою мать, да что у него за настроение сегодня? Ну, подумаешь, пропал пятничный вечер! Он спустится вниз, в бар, пропустит пару стаканчиков в одиночку.

Не отпускали последние слова Макса: «Тебя взяли за яйца». Может, плюнуть на всё и поразвлечься? Дома ждёт вечеринка в особняке Марианны, куча родственников, объявление о помолвке, игра на публику… Помпа и чушь! Скоро он станет женатым, живущим по распорядку мужчиной. Но пока он ещё свободен, в самом расцвете сил, и в этот холодный зимний вечер ему нужна горячая красотка!

Остановившись возле обтянутого голубым шёлком дивана, Алан поднял телефон и нажал «Просмотреть сообщение».

Перед глазами поплыли фотографии грудастых красавиц, выглядевших слишком вызывающе, чересчур развратно для своего возраста. А какие слащавые улыбки! Особенно вот у этой…

Вронский приблизил снимок тощей густо накрашенной девицы. Выражение лица такое, будто она обкурилась на всю оставшуюся жизнь. Неужели кто-то ещё готов платить деньги за такой эскорт?

Прокрутив изображения, он всё же остановил свой выбор на весьма привлекательной особе — обладательнице густых светло-русых волос, этакой беби-фейс с изящной талией, крутыми бёдрами и длинными ногами.

«Скрашу вечер… Свободна… Позвони…»

А пошло всё на… Алан нажал кнопку вызова...

[1] Вперёд, — исп.

Глава 2

Спустя полчаса он уже подъезжал к сверкающему неоновыми огнями особняку, в котором располагался клуб с ванильным названием «DreamOn». Заведение входило в список элитных тусовок, строгий фейс контроль, множество охранников, приличные цены — в общем, за безопасность можно не опасаться.

Несмотря на десятиградусный мороз, ночные улицы были полны жизни. Алан совершенно не жалел о том, что оставил шикарный люкс, в который он, возможно, вернётся со спутницей.

Как же давно он не тусил за границей! А ведь когда-то жил здесь с родителями, правда, мало что помнил кроме языка. Семья переехала в США, когда Вронскому было пять лет. С тех пор он бывал в России раз пять по бизнесу, но ни разу не искал встречи с русскими девушками. А это серьёзное упущение!

Поднявшись по ступенькам, Алан столкнулся с выходившими из клуба красотками, словно сошедшими со страниц модных каталогов. Внутри разгоралось предвкушение чего-то яркого, грандиозного… Последней ночи свободы, которая запомнится ему навсегда!

Внутри оказалось очень атмосферно — просторное ультрасовременное фойе, стойки с очаровательными девушками в полурасстёгнутых белых блузках, живая музыка — выступала какая-то местная поп-группа.

— У меня заказан вип-столик, — Алан обратился к блондинке.

 Улыбнувшись, девушка провела его по освещённому фиолетовым светом короткому коридору к чилаут-залу и указала на первый столик по правую руку.

— Приятного вечера… — Её слова почти заглушила громкая музыка.