Али Мартинес - Самый яркий закат (ЛП)

Я резко нажал на тормоза, телефон вылетел из моей руки, когда я резко остановился.

Выскочив из машины, я помчался к цементным ограждениям. Я ездил по этому мосту каждый день в течение двух лет, но в тот момент я не мог вспомнить, что было под ним. Все, что я мог себе представить – это как моя семья выезжает на встречную полосу движения или на каменное ложе внизу. Как бы все ни было запутано, взрыв облегчения пронзил меня, когда я увидел, что ее машина тонет. Вода казалась лучшим вариантом развития событий.

Кэтрин умела плавать.

Как и Трэвис.

Но Ханна…

Я сорвался с места мертвым спринтом, мчась вниз по каменистой насыпи. Я поскользнулся примерно на полпути вниз и проскользил остаток пути на своей заднице, но я не позволил этому замедлить меня.

- Кэтрин! – заорал я, ныряя в холодную воду, полностью одетый.

Адреналин взял верх.

Мне понадобилось не меньше 700 лет, чтобы добраться до этой машины. И с каждой секундой, когда ни одна из их голов не высовывалась на поверхности, часть меня умирала. Я смутно слышал, как люди кричат с моста надо мной, а потом заметил человека, ныряющего с противоположной стороны берега. Но я был слишком сосредоточен на своем бесконечном путешествии, чтобы добраться до своей семьи, чтобы найти какое-то облегчение в том, что люди остановились, чтобы помочь.

К тому времени, когда я добрался до машины, передняя часть была под водой, крыша видна лишь частично, а бампер торчал в воздухе, как буй.

Мое сердце билось так быстро, что я боялся, что оно взорвется. И это было бы хорошо для меня, пока это длилось достаточно долго, чтобы я мог вытащить их в безопасное место.

- Трэвис! – Я отчаянно пытался открыть дверь с его стороны, но безуспешно. – Я иду, приятель. Держись! – Закричал я, не зная, слышит он меня или нет. Но мне нужно было, чтобы он знал, что я здесь. Я ударил кулаками по стеклу, но единственное, что повредилось – это плоть на костяшках пальцев.

Мой разум крутился, пытаясь найти путь внутрь, пока я не услышал его искаженный крик.

- Папа!

Мое сердце остановилось, и мир вокруг меня разбился вдребезги.

- Я прямо здесь! Я вытащу тебя отсюда! – Сложив ладони по обе стороны лица, чтобы заслониться от солнца, я заглянул в заднее окно.

Кэтрин держала его, прижав спиной к груди, из ее брови текла струйка крови. Голова Трэвиса была запрокинута назад, руки молотили по поверхности, а губы приоткрыты, хватая ртом воздух, пока вода поднималась вокруг них.

- Кэтрин! – закричал я, колотя по стеклу. – Отопри дверь. Отдай его мне!

Но она не двинулась с места. Ее холодные, остекленевшие глаза уставились на меня, а подбородок исчез под водой.

- Нет! Нет! Нет! – повторял я. Осмотрев машину изнутри, я заметил, что передние стекла были приоткрыты на дюйм, и через них лилась вода.

Набрав полные легкие воздуха, я ушел под воду. Река была мутной, и я мог различить только очертания, а не детали, но мне удалось найти входную дверь. Сцепив пальцы сверху стекла, я потянул так сильно, как только мог, используя ноги, чтобы добавить рычаг. Оно разлетелось вдребезги в моих руках, укус стекла даже не отразился среди адреналина.

Забравшись в тонущую машину, я направился прямо к воздушному карману.

- Выбирайся отсюда! – крикнул я Кэтрин, толкая ее и Трэвиса к окну.

Паника рикошетом пронеслась по моему телу, когда я увидел, что сиденье Ханны полностью погрузилось в воду. В отчаянии я направился прямо к ней и принялся трясущимися пальцами вытаскивать ее оттуда. Каждый ремень и пряжка по-своему превращались в победу.

Вернувшись к карману, я подтолкнул Ханну в воздух. Она была без сознания, но я молился, чтобы воздух чудесным образом наполнил ее легкие. Мой желудок упал, когда Кэтрин все еще оставалась там, Трэвис брыкался и извивался в ее руках, его лицо почти полностью было под водой.

- Давай же! – приказал я, схватив ее за рубашку и потянув за собой, когда я выплыл так быстро, как только мог с моей неподвижной дочерью, зажатой в сгибе моей руки.

Выбравшись на поверхность, я высоко поднял крошечное тельце Ханны, двигаясь по воде, и обернулся, ожидая, когда появятся макушки Кэтрин и Трэвиса.

На эти секунды все остановилось.

Ничто вокруг меня не имело значения.

Только не ледяная вода.

Только не вой сирен вдалеке.

Только не желчь, скребущая по горлу.

Ничего, кроме этих двух темных голов, в которых я так --">