Кристи Уэбстер - Хулиганка для шерифа (ЛП)

что, казалось, просто упала бы без моей поддержки.

– Как ты добралась сюда? – спросил я, надеясь, что говорил достаточно мягко, а потом погладил ее по волосам, стараясь успокоить.

Взгляд Мэнди уперся в мою обнаженную грудь, и мне пришлось подавить стон, поняв, что стоило открывать дверь в чем-то еще, кроме нижнего белья.

– Я шла пешком, а потом поймала попутку, – прошептала она.

В груди зародилось рычание из-за ее глупости.

– Ты ехала на попутке? Что, с ума сошла?

Она отстранилась и посмотрела на меня сквозь слезы. А вот и вернулась наглая девчонка, которую я знал.

– Да пошел ты! Я не знаю твой номер и не хотела беспокоить Кэлси!

Осмотрев ее, я поежился. Сквозь тонкую ткань я прекрасно видел ее острые соски. Чудо, что Мэнди вообще добралась сюда. Ею мог воспользоваться какой-нибудь монстр. Девчонке чертовски повезло, что она добралась сюда живой и невредимой.

– Ладно, – успокоился я. – Просто расскажи мне, что случилось. Кто тебя ударил?

Мэнди прикусила свою розовую губу и снова уставилась в пол.

– Никто. Я упала.

«Чушь собачья».

– У меня нет времени на игры, Мэнди. Расскажи мне правду.

Она нащупала подол ночнушки и нервно одернула его. От этого движения показалось еще больше ее кремовой нежной плоти, что невероятно отвлекало. Взяв себя в руки, я схватил ее за подбородок и заставил Мэнди посмотреть мне в глаза, взглядом умоляя ответить.

– Ты же рассказал ему, – ее голос был обвинительным, но не громче шепота. – Ты его разозлил.

В моих венах застыла кровь.

– Твой чертов отец сделал с тобой это?

Мэнди снова попыталась увернуться, но я крепко держал ее за подбородок, потому у нее ничего не вышло.

– Да.

Перед глазами встала красная пелена. Гребаная красная пелена. И все из-за испытанной ярости. Я ненавидел мужчин, которые причиняли боль женщинам. На своей работе я насмотрелся на столько дерьма с домашним насилием, что хватило бы на всю оставшуюся жизнь.

– Это жестокое обращение с детьми, – прорычал я.

Голубые глаза Мэнди сверкнули, когда она посмотрела на меня.

– Я не ребенок.

У нас случилось самое настоящее противостояние взглядов, никто не хотел сдаваться. Может, ей и было семнадцать, но ее тело достойно двадцатипятилетней девушки. Мэнди была более соблазнительна, чем большинство знакомых мне зрелых женщин.

– Я его арестую.

Огонь в ее глазах погас, на его место пришел страх.

– П-Пожалуйста, не надо. Он выберется, а мне станет только хуже.

– Тогда почему ты пришла сюда? – я в замешательстве нахмурился.

– Я просто хотела остаться в безопасности. А я всегда ощущала себя защищенной, когда проводила здесь ночи с Кэлси, – призналась она, а потом она посмотрела на меня широко распахнутыми невинными глазами. – Из-за тебя.

Я вдруг ощутил желание защитить Мэнди. Может, она и нарушала закон, заработав репутацию хулиганки, но, вероятно, только потому, что предпочитала быть где угодно, только не дома. И я не мог ее винить.

– Ты можешь остаться здесь, – заявил я. – Почему бы тебе не умыться и не взять что-нибудь из вещей Кэлси?

– Спасибо, шериф, – на ее заплаканном грязном лице расцвела улыбка.

– Можешь звать меня Риком.

Когда Мэнди направилась в душ, я стал рыться в шкафчике, пока не обнаружил чай. Мама всегда готовила мне горячий чай, когда я был расстроен, еще будучи ребенком. Теперь я его ненавидел, но все равно покупал для Кэлси. Плохие сны, расставания с парнями, обычные подростковые гормональные проблемы. Чай всегда, казалось, помогал.

Я все еще с неким отстранением наблюдал, как чайный пакетик погружался в горячую воду, когда услышал, как Мэнди зашла на кухню. Развернувшись, я едва узнал ее без макияжа. Красивые голубые глаза казались ее шире и невиннее, что только подчеркивало, как неправильно видеть Мэнди с подбитым глазом. Светлые локоны, которые обычно всегда выпрямлены и выглядели необычайно гладкими, были влажными и неряшливо собраны в пучок на макушке. От этой прически ее шея смотрелась длиннее. Впрочем, я постарался не зацикливаться на нежной коже, подумав, как легко на ней можно оставить синяк.

Мой взгляд упал на знакомую шелковую майку, которую я видел на Кэлси тысячи раз. Но грудь Мэнди была больше, чем когда-либо виденные мной у девушек ее возраста. Эта позаимствованная у дочери майка едва скрывала заметные выпуклости.

– Ничего, что я --">