Ева Финова - Мечта трудоголика

возжелала присвоить этот кусок нежной ткани себе. Без вариантов. Это как прикосновение к богатству, краткое, но такое сладостное.

– Может, пойдем уже отсюда, пока мою машину не эвакуировали? – попросил мужчина, оборачиваясь на мигающее аварийкой авто. А его «Бентли» был хорош, серебристый, блестящий купе с обтекаемыми формами кузова, такие только в кино про Джеймса Бонда и видела, раритет к тому же.

– Я тебя не держу, – выдавила из себя, вцепившись в платок пальцами, отчаянно надеясь, что он про него забудет.

– Слушай, если хочешь прыгать, делай это в батутном парке. А я не хочу портить свой день тем, что никого не спас. Меня потом изжога замучает.

– Ну, если только ради твоего желудка, – сказала, забирая у него из рук свой термос. Опрокинула внутрь половину и плотно закрыла крышкой. Как будто алкоголем накачалась, не поверите. Адреналин зашкалил, и я, кивнув, пошла вместе с ним к машине.

– Учти, если захочешь продать меня на органы, то много не выручишь, – все-таки ляпнула это, устраиваясь на переднем сидении. Правда, пугаться было уже поздно, дверь за мной закрылась. К тому же он что-то сделал снаружи, и сработала система запирания.

Открыв водительскую дверь и усевшись за руль, мой новый незнакомый завел двигатель с рыком и быстро стартанул с места, приговаривая:

– Это мы уж как-нибудь переживем. Меня зовут Николас Харт, кстати.

– Чамбвел. Эшли Чамбвел, – представилась в ответ, поздно сообразив, что он не спрашивал моего имени. Глупая! Да ему наплевать, кто ты такая. Высадит где-нибудь на остановке, поставит галочку напротив спасения горемычной и поедет дальше по своим делам, преисполненный гордостью за свершенный подвиг. Да, определенно, так и будет…

А между тем, он улыбнулся и, отдав дань вежливости, произнес:

– Очень приятно, Эш.

Как-то лихо этот Николас перешел на уменьшительное от моего имени. Слишком уж быстро.

– Эм, меня можно высадить во-он там, – я ткнула пальцем в сторону остановки по пути следования машины.

– Зачем? – поинтересовался Харт, недоуменно вскинув бровь.

Я же невольно залюбовалась игрой эмоций на его лице.

– В смысле? – не поняла его вопроса. – Ты молодец, спас меня, и все такое, а теперь мне нужно домой, дела там решать всякие.

– Например? – к первой брови поднялась вторая, и он нахмурился.

– За квартиру заплатить, котов накормить, – соврала я, отводя взгляд.

Его следующие слова, словно удар под дых, вышибли воздух из легких:

– Все могу простить своим подчиненным, но только не лжи.

– Да с какой стати я должна говорить тебе правду?

– Но мы же поладили?.. Разве не так?

– Ну, конечно же, нет! – воскликнула я, стиснув платок в кармане своей расстёгнутой куртки.

– Слушай, Эшли. Сейчас восемь часов утра. Я еще не проснулся. Но одного я хочу точно: адекватную секретаршу. А судя по твоим данным, ты способна на большее, нежели сварить тот ароматный кофе, который у тебя остался еще в термосе.

– Конечно, способна! – приняла вызов я, моментально включив свой трудоголизм на максимум.

– Вот и хорошо. Не то любовница моего зама уже начала откровенно раздражать.

– То есть ты не шутил про работу? – сделала выводы я.

– Абсолютно.

– И вот так возьмешь и устроишь меня на работу, не зная, кто я и что я?

– Почему же? – спросил он, загадочно улыбнувшись. Затем не стал томить, перестроившись в полосу для поворота, продолжил:

– Ты, Эшли Чамбвел, соискательница на должность секретаря-референта одного из директоров «Хартвин анд Мэйгар компани».

– Так ты и есть, Николас Хартвин? – удивленно уставилась я на своего кумира. Когда-то давно проходила стажировку в их компании, еще будучи студенткой. Правда, закончить универ мне так и не довелось. Гадкая вышла история. Отчим перестал платить деньги, мотивируя: хочешь учиться, отработай в постели. А мать ни о чем и не догадывалась, радуясь своим третьим по счету и таким долгожданным замужеством, ибо годы были уже не те.

Потому я приняла единственно верное решение и ушла из дома в 19 лет, стала работать. Но мечту всей жизни – компанию Хартвина не забыла. И вот, три года назад, накануне двадцать первого дня рождения сумела-таки попытать свое счастье. Однако завалилась еще на первом собеседовании, уступив двум голубоглазым красоткам, которые считали, что физическая форма – двигатель карьерного роста. Тогда, будучи отъявленной идеалисткой, я над ними даже посмеялась, пялясь на собственное отражение в туалете перед --">