Татьяна Волк - Маша (СИ)

много, чтобы просто выбросить.

Я покачала головой.

— Кирилл. Мы с Никитой жили иллюзиями. Но мы не были бы вместе счастливы. Может быть, я недостаточно сильно его любила, но если бы я не узнала о нем столько после его смерти и не разочаровалась в нём, то и не смогла бы быть с тобой без угрызений совести сейчас и не знаю, чтобы для меня оказалось важнее. Наверное, чувство вины перевесило бы. Я просто не позволила бы себе быть счастливой, хоть и влюбилась в тебя почти сразу же. Это было, как удар по голове. Просто ты заставлял меня понять, что Я еще живая.

— Ты тогда действительно ударилась головой, — усмехнулся Кир, вспоминая нашу первую встречу.

— Наверное, это тебе и помогло, — согласилась я и, расстегнув цепочку, сняла с нее кольцо. Просто швырнуть его в воду мне не позволила совесть. Что бы ни сделал Никита. Его больше нет, и он не может больше ни оправдаться, ни исправиться. Прости, Никита. Похоже, я все-таки предала тебя, и не смогла бы любить тебя всю свою жизнь, если бы мы были вместе. Это было только пока твоя смерть, нас не разлучила. Я положила его кольцо от брелока на камень и аккуратно застегнула цепочку с самолетиком.

— Пошли домой? — неуверенно спросила я.

Кирилл взял меня за руку и погладил обручальное кольцо, которое вот уже месяц прочно сидело на моем пальце.

— Пойдем, Шепелева. Может, дочку тоже Машей назовем? — неожиданно спросил Кирилл.

— Нет! Три Маши это перебор! — выказала я сопротивление этой идее. — Словно у родителей нет фантазии, и мы совсем запутаемся. И так уже есть два Кирилла и две Маши.

— А давай родим еще мальчика и назовем его Ромой? — лукаво посмотрел на меня Кирилл.

— Дай хоть дочку сначала родить проворчала я.

— Машенька, ты хотела двоих. — Напомнил мне Кирилл.

А через несколько месяцев на свет появились Александра и Александр. Саша и Саша. Одна моя, второй Маши и Ромы. И хоть на свет они появились в разных больницах, но мы, не сговариваясь, почему-то назвали дочь и сына одинаково.

--">