Борис Ярне - Power (СИ)

Южного Урала, оставив за Уральским хребтом родителей, от материальной помощи которых отказался принципиально, чем снискал уважение отца и сожаление матери. Более того, он заявил родителям, что как только выйдет на должный материальный уровень, сможет оказывать им помощь, что совсем ввело в замешательство его мать, видевшую в ближайшем будущем своего сына, обзаведенного семьей, детьми, и заботившемся исключительно о них. «Что нам, старикам, - говорила мать, - ты поднимись на ноги, да заведи семью. А мы уж вам поможем». «Тоже мне, старики?» - возмущался Антон. Он любил своих родителей, но старался держать их как можно дальше от себя и своих проблем. Ездил он домой раз в год, в летние каникулы, они к нему наведывались пару раз, когда он ещё жил в общежитии.

Все свои доходы Антон тщательно вписывал в отдельную тетрадку, ведя свою бухгалтерию и планируя бюджет. Но, как он его не планировал, в ближайшем будущем все равно выходил «ноль». Платы за комнату можно было избежать, оставшись в общежитии. Но это было вопросом личной независимости. Сколько мостов не настраивая, сколько знакомств не заводя, выхода на какой-то более-менее достойный уровень с обозначающимися перспективами, видно не было. Основной упор Антон ставил на получение диплома. Строчка о высшем образовании всегда выгодно смотрится в резюме. «А мне бы лишь зацепиться, - думал он. - Мне бы лишь начать».

И вот когда он подходил к черте под названием «начать», он оказывался в тупике.

В тупике. Чего-то не хватало... Или что-то мешало.

Вот уже два месяца Антон работал помощником менеджера, с середины января, а прочувствовать то, чем он занимается, он не мог. Не хотел. Ему было неинтересно. Он не видел в этом будущего. Он скучал, был рассеян и допускал промахи, которые не оставались не замечаемыми начальником его отдела, который отчитывал менеджера. Самого Антона он не трогал до истечения испытательного срока. А до его истечения оставалась неделя.

Это тревожило Антона по двум причинам: ему придется все выслушивать от начальника, также чувствуя свою вину перед своим менеджером, и ничего вокруг не изменится... Будет скучно, неинтересно, бесперспективно.

Тупик.

«Берег моря. Солнце. Кабриолет».

Антон поднялся с кровати и подошел к окну.

Серая улица. Снег уже пытался растаять, причем ему это практически удалось, но приморозило, и грязная жижа превратилась в грязный монолит, тянущийся по всему городу. Мусор, всю зиму скрываемый под снегом, выбрался на свет, но убирать его не торопились. Проезжая часть, усердно засыпанная солью, разбрызгивала грязь. Грязь. Серость и грязь. И на эту грязь опускался мартовский снег. Хмурые прохожие, выписывая па при встрече с очередной непривлекательной городской неожиданностью, разбредались по домам. «Ближайшее Подмосковье».

«Берег моря. Солнце. Кабриолет».

Антон достал свою бухгалтерскую книгу. Повертел ее в руках, словно колдуя над ней, словно надеясь на то, что текущие цифры поменяют баланс и обозначат светлую перспективу в самое ближайшее время. Стало совсем тоскливо. Мысль о том, что воскресение заканчивается, и завтра нужно будет идти на работу, пусть и на пол дня, как он заранее договорился, навевала на него агрессивную тоску.

«Плюнуть и найти себе другую работу. Черт с ним, с дипломом! Раньше осени я к нему не приступлю. Но я могу оказаться в неудобном положении перед моим руководителем и заведующим кафедрой. Да и где я найду работу? Да и... знал бы я, что искать. Знать бы, что искать. Но, как-то нужно выйти из этого всего...»

Этого всего!

«Этого всего - это чего? Тащиться с утра на электричку, чтобы после пересесть в метро, а там добраться до института. Вечером обратно. Теперь институт сменился временной работой, потом сменится работой постоянной, если таковая подвернется... И ничего не изменится. Комната, из которой могут выселить, если хозяева решат продать квартиру, или сдать ее целиком. Хорошо с соседями повезло».

Трехкомнатную квартиру, кроме Антона снимала семейная пара, она занимала две другие комнаты.

«Повезло с соседями - это пока единственное, с чем мне повезло. Так что измениться? А изменится ли? А как оно должно изменится? Оно - это что? Вот черт!»

«Берег моря. Солнце. Кабриолет».

Антон снова улегся на кровать и, надев наушники, принялся слушать музыку молодости его родителей. Это были западные коллективы исполняющие музыку в стиле «пауэр-метал»: «Running --">