(Alive Heyly) - Вдребезги (СИ)

меня начинались спазмы в животе. Мама в ответ, как всегда, улыбалась ему широкой улыбкой.

— Ник хочет повысить меня и думаю, что в скором времени мы будем жить намного лучше, чем сейчас, — заявил Блейк.

— Самое главное, чтобы ты не переутруждался, дорогой. Ты нам нужен, — сказала ласково мама.

Они обменялись коротким поцелуями, от чего меня чуть на стошнило моими же беконами. И, только попросив разрешения встать из-за стола, я получила подтверждение того, что они помнят о моем присутствии. Блейк скривил губы в зловещей гримасе, отчего стали видны его желтоватые зубы, в эти секунды я вспомнила его отвратительные, нахальные руки и мерзкое дыхание.

Не теряя ни минуты, я поднялась со стола, взяла свою грязную тарелку, закинула в раковину и поднялась в свою комнату. Как только дверь комнаты захлопнулась за мной, я смогла перевести дыхание и немного расслабиться.

Комната походила на монашескую, ее обстановка состояла из маленькой, но удобной кровати и письменного столика в дальнем углу. Занавеска из блеклой ткани закрывала окно наполовину. Никаких фотографий и постеров. Сколько я себя помнила, моя жизнь всегда была сплошной чередой несчастий. У меня сохранились фотографии улыбающегося ребенка, я держала их в коробках из-под обуви. И на всех фотографиях присутствовал папа. Когда он умер, я осталась с мамой, которая не знала, как жить дальше одной. Я изо всех сил старалась не быть ей в тягость. Ведь я считала, что если буду вести себя идеально, то не помешаю ей искать нового мужа, хотя достойной замены отцу так и не нашлось.

Взор остановился на шкафе. Протянула руку и, открыв дверцу шкафа, принялась перебирать вещи. Из-за холодной погоды мне пришлось выбрать шерстяной свитер бордового цвета и темно-синие джинсы с заниженной талией. Сверху надела длинное пальто и поверх него шарф. Последний раз заглянув в зеркало, я ещё раз убедилась, что я бледная, как вампир, и глаза слишком большие.

С рюкзаком на плече я прошла через кухню, прихватив по дороге бутылку с водой. При виде меня глаза Блейка загорелись. Я ускорила темп, и изо всех сил старалась не замечать этих взглядов с другого конца комнаты. Миранда, которая сидела рядом с ним не поднимая глаза, продолжала завтракать.

Захлопнув за собой входную дверь, подставила разгоряченное лицо прохладному ноябрьскому ветерку, принялась шагать в сторону школы.

Я достала наушники и включила музыку на полную громкость, чтобы ни о чем не думать и начала подпевать, мотая головой в такт песне американской поп-группы. В Аттенсе ноябрь — это как бальзам для души. Погода напоминает мое настроение, такое же пасмурное. И самое главное для меня — это не надо ездить на автобусе, погода настолько хороша, что пешие прогулки самое то.

Я и не заметила как дошла до школьной парковки. В школьном дворе никого не было видно, ведь сейчас каникулы. Ни единой души. Зашла в кирпичное здание библиотеки, за главной стойкой встретила библиотекаршу, которая была и вчера, и позавчера.

Длинные, каштановые волосы, собранные в тугой пучок, а на темных корнях проглядывала седина. Она любила сильно обводить глаза чёрным карандашом, что немного смущало и пугало меня одновременно. Вид у женщины был такой, как будто она не спала ночью и все время проводила в библиотеке.

Увидев меня, она слегка кивнула головой в знак приветствия. Ответив ей тем же, направилась в блок В, который находился чуть дальше главного входа. Как и ожидалось, здесь витала атмосфера тишины и спокойствия, как раз то, что мне нужно. Дойдя до нужного блока, я засветилась от счастья при виде стопок книг любовных романов, детективов, но большую часть этой полки занимали исторические мелодрамы.

Я приподнялась на цыпочки, взяла с верхней полки свою любимую книгу «Раз и навсегда». Это книга унесла меня прочь с этого мира и затянула в свой. Мир любви, страсти и предательства.

***

Уже почти полдесятого и я начала поспешно собирать свои книги. За этот день я прочитала примерно две книги. В десять часов вечера библиотека закрывалась. Вечером люди все больше и больше скапливались на улицах.

В районе, где находился мой дом, иногда слышались редкие отдаленные звуки — голоса людей, собачий лай, будто они совсем рядом. Жили мы в не самом лучшем месте города, вокруг ветхие дома, тонкая струйка дыма поднималась над одной из прогнивших крыш. Окна были мутные и сквозь них ничего не было видно. С --">