(Детка Эвана Питерса) - Ангельская любовь (СИ)

осознавать, что ее отчитывает за беспорядок молодой человек. После недолгого молчания она неуверенно произнесла:

— Он слишком высокий.

Лео хохотнул и указал взглядом на небольшую кастрюльку на столике, в которой уже находилась тряпка.

— В таком случае, запрыгивай, метр с кепкой — он хлопнул себя по плечам.

Честно признаться, никогда еще она так быстро не вставала с постели. На радостях забралась к нему на плечи, немного пошатнулась и — вцепилась в русые волосы, чтобы не упасть.

— Ауч! Давай-ка лучше свободную руку.

— Только не урони! — кричала она, протирая пыль с верхушки и крепко вцепившись в его руку.

Ди Каприо, казалось, уже не обращал внимания на ее вопли.

— Никогда, Сара, никогда не давай погоде повлиять на твое настроение. Особенно в Лос-Анджелесе, где запросто можно уйти в депрессию на первой же неделе пребывания.

Она вспоминала эти слова особенно часто за последние дни, и порой они срабатывали.

— Джей, мы идем гулять.

Через час она вновь придет домой вся в слезах, уткнется носом в подушку и не захочет даже смотреть на щенка, который так усердно будет привлекать к себе внимание. Через час она вновь запрется в ванной и напьется, сидя на старой кафельной плитке. Однако сейчас Сара искренне верит, что ей удастся выкарабкаться из этой глубокой ямы без малейшего просвета. Она справится, всегда справлялась. Так ведь?

***

Все тот же строгий костюм, пистолет в кобуре и суровый взгляд. Как и прежде, отчаянное стремление сделать Лос-Анджелес безопаснее любой ценой. Изменилось лишь одно — звание. Джеймс Брин теперь комиссар.

Когда он получил эту должность, на сердце уже не было так тяжело, а в душе не скреблись кошки — в Лос-Анджелесе нет времени на скорбь. Почти сразу на плечи свалилось столько обязательств, что хорошенько подумать о недавних событиях не было ни возможности, ни желания. Бумажная волокита сменялась выездами на места преступления и иногда короткими перекусами.

День за днем, неделя за неделей — серая рутина среднестатистического горожанина Брину разве что снилась. Из участка уволилось несколько образцовых сотрудников, отношения с Лесли зашли в тупик, а грабежей и поножовщины меньше не стало. Каждый преступник упорно гнул свою линию, точно стараясь разрушить нынешний строй. Каждая пешка мечтала стать королем.

Приближались выборы мэра. Обри Галаван покинул столь высокий пост сразу же после того как ситуация с маньяками прояснилась. Он не стал давать интервью и объяснять причину этого поступка горожанам, просто в один момент Лос-Анджелес официально стал незащищенным. Брина мало волновало, кто станет следующим мэром, но однажды в его голове невольно всплыл образ заплаканной девчонки, отчаянно пытавшейся доказать невиновность виновного и добиться справедливости. Кажется, ее звали Сара. Он никогда не вспомнил бы о ней, если бы Уокер неожиданно не выдвинул свою кандидатуру на выборы.

Все это подстроил Фред Уокер.

Совершить подвиг, завоевать доверие горожан, а затем баллотироваться в мэры — у этого бизнесмена были довольно весомые мотивы освободить маньяков. Брин не признается, но Уокеру он никогда не доверял. Было в этом мужчине что-то отталкивающее, заставляющее соблюдать дистанцию и не говорить лишнего. Уважительные отношения на уровне рукопожатий и похвал — этого, пожалуй, было предостаточно. Однако до этого момента он и подумать не мог, что в словах Сары была хоть толика правды.

Доскональное изучение базы данных не оказалось безуспешным и привело к значимой информации. Тот факт, что олигарх появился в городе за неделю до побега маньяков, не казался Джеймсу обычной случайностью, а девушка с конским хвостом, по словам очевидца, стрелявшая в Добкинса с крыши, внешне напоминала сестру Уокера. Выйти на сцену к убийце, чтобы защитить горожан — довольно смелый поступок для бизнесмена, отчаянно дорожащего своей безопасностью. Такое могло быть только при одном условии: Уокер знал, что Ди Каприо его не тронет. Удар молотком по голове как умный ход замести следы и отвести от себя все подозрения. Все было подстроено мастерски, не прикопаешься. Сара была права. Однако легче от этой разгадки почему-то не становилось.

Обвинять

--">