Лючия фон Беренготт - Замуж за 30 дней

скатерть.

И отогнала от себя подлую мыслишку, что пример для подражания из меня явно никакой.

Широко улыбнувшись, будто только этого и ждала, Кира кивнула. А ведь она меня развела, поняла я вдруг… Хитрая, маленькая дрянь…

— Принято. Если сам подойдет к тебе, обещаю целый год ни с кем не встречаться.

Признаться, я была удивлена. До такой степени уверена в собственной правоте? Что ж, поиграем с этой ее уверенностью.

— Пять лет. Чтобы пять лет, пока универ не закончишь, никаких гулянок.

Кирины глаза слегка округлились.

— Ни фига себе. Может еще пояс целомудрия на меня наденешь?

— Что, сдрейфила? — я усмехнулась. — Ты же считаешь, я этому красавцу в подметки не гожусь…

— Если хочешь запереть меня на такой срок, повышай ставку, родная, — приблизившись, Кира оказалась со мной почти нос к носу.

— Хорошо, — нетвердо сказала я и икнула. — Засядешь за учебники на пять лет, если… он в меня втюхается и…

— Сделает предложение! — быстро закончила за меня моя ненормальная сестра.

Я ошалела уставилась на нее.

— Ты совсем с ума сбрендила.

— Причем в течение месяца!

Я покрутила пальцем у виска.

— Ну, кам он, солнце, — заныла она, как делала всегда, когда хотела получить свое. — Ты ж ничего не теряешь. Если просто подойдет знакомиться, я и так согласна год корпеть над книжками. А если позовет замуж, забуду про мужской пол на целых пять лет. Нууу… Верусь, давай…

Я тупо уставилась перед собой.

Пять лет. Целых пять лет не волноваться за эту малолетнюю шалаву, которая уже сейчас поедает взглядами взрослых мужиков… не вытаскивать ее из ночных клубов… не сходить с ума, надеясь что ее не прикопали где-нибудь в пролеске, после группового изнасилования…

Пять, мать его, лет.

А хоть бы и год. Я твердо кивнула.

— По рукам.

Прихватив сумочки, мы проследовали в дамскую комнату, где Киру планировалось оставить, чтобы она тихо, из-за портьеры, наблюдала за исходом нашего спора.

В туалете я вытащила походный запас косметики.

Нет, превращать себя в эталон соблазнения не стала — просто немного освежила макияж. В принципе, хотелось не столько подкраситься, сколько удостовериться, что все у меня в порядке с внешним видом. Что ничего никуда не делось, и «лигу» я за один вечер поменять ну просто никак не могла.

Под Кирочкину скептическую ухмылку я припудрила своей изящно вздернутый носик истинной сибирячки. Поправила густые, светлые волосы, завитые «пляжной волной». На офисной работе к блондинкам отношение снисходительное, зато в амурных делах нам, безусловно, легче.

Опустила взгляд ниже. Грудь не очень большая, зато высокая. Хотя, какая она может быть в двадцать три?..

Изогнувшись, оглядела себя со спины. Тоже есть на что посмотреть. Тонкая талия, подчеркнутая глубоким вырезом платья, в меру крутые бедра, длинные, стройные ноги — как в народе говорят, «от ушей».

Подойдет, голубчик, никуда не денется.

— Готовьтесь грызть гранит науки, девушка.

Кира еще больше скривила губы.

— Ну-ну. Его, может, вообще уже кто-нибудь утащил. Кто-нибудь пошустрее тебя.

Не удостоив ее ответом, я развернулась и зацокала каблучками к выходу.

По правде говоря, мне и в самом деле стало немного страшно, что кто-нибудь уже мог его «утащить». Потому что в душе я этого достойного самца уже отметила, заклеймила и поставила ему на лоб печать — «Собственность Веры Лебедевой! Руками не трогать!».

Но Кирочке об этом знать было необязательно, правда ведь?

Оставшись в предбаннике туалета, сестра слилась с темно-зелеными обоями. И замерла в ожидании, наблюдая за мной из-за тяжелой, наполовину задернутой портьеры.

Глава 2

Вернувшись за столик, я первым делом кинула взгляд в сторону окна. Вздохнула с облегчением — сидит. Причем, судя по сервировке, уже успел отобедать и пьет кофе, лениво водя пальцем по экрану смартфона.

Оно и хорошо. Сытый мужчина — довольный мужчина. А еще потерявший бдительность и легко попадающий в правильно расставленные сети.

Я тоже подозвала официанта, попросила забрать у меня блюдо с едой и принести кофе и кусочек чизкейка. И счет.

И давай вспоминать искусство обольщения, которое со времен студенчества успела основательно подзабыть. Черт, как же это делается-то а? Ведь не кинешь же в него запиской, как в какого-нибудь сокурсника…

И вдруг, как живые встали перед глазами наставления из журнала --">