Валентина Кострова - Папина дочка

самым-самым в моей жизни. Сейчас с гордостью рассматривала этого мужчину, который уже успел принять душ, облачится в домашние брюки цвета хаки и белую рубашку. Рукой зачесав назад волосы, он повернулся ко мне.

— Жду через десять минут в столовой! — отец уверенно направился на выход.

Я даже не успела сказать, что не собираюсь спускаться вниз и выслушивать подколки братьев по поводу моего пробуждения в отцовской спальне. А о том, что они уже знают, не сомневалась. Азамат скорей всего самый первый ринулся меня поздравлять, а не обнаружив, побежал оповещать остальных о моем местонахождении. Единственный, кто не в курсе — Ахмет, и то потому что жил со своей семьей в другом доме. Но если отец сказал, что ждет, надо поторапливаться. Десять минут уже давно пошли, а мне нужно было привести себя в приличный вид.

Приличный вид в нашем доме — для меня платье в пол, можно не покрывать голову платком, просто красиво заплести косу. Учась в Лондоне, я так и не сумела перешагнуть через десятилетние привычки, продолжала носить закрытые наряды, которые ничего не подчеркивали, голову через раз то покрывала платком, то нет. Отец никогда не настаивал придерживаться его веры, он мне давно объяснил, что в отличие от братьев, я христианка, так в свое время решила мама. И крестик, который всегда был у меня на груди, почти тоже самое, что для папы кулон с пулей. По каким-то не объяснимым причинам он его никогда не снимал, в глубокой задумчивости или если нервничал начинал его теребить. Но я чувствовала, что крестик и кулон связан как-то связан с моей мамой.

Иногда я думала, а любил ли он ее… В доме не было никаких семейных фотографий в полном составе, чтобы гордо продемонстрировать гостям. Да, в фотоальбомах находила снимки, где я совсем крошка, меня окружали мои братья и две женщины: блондинка и брюнетка, так же был дедушка. Папы на этих снимках не было. Я хотела с ним поговорить о маме, каждый свой день рождения набиралась смелости и составляла вопросы, но каждый раз я просто смотрела в его бездонные голубые холодные глаза и молчала. Мои вопросы до сих пор были без ответа. А так многого хотелось о ней узнать…

— Не, ну ее можно посылать только за смертью!!! — весело возмущался Азамат, когда я подходила к столовой. Не торопилась заходить и заглянула из-за угла. Папа как всегда был во главе стола пил чай, смотря в планшет перед собою. С правой стороны сидел Азамат, с левой — Али. Рядом с Али сидел мой скромный младший брат- Аман. Не хватало только Ахмета, но мы уже привыкли, что он теперь имеет свою семью, приходил почти каждый день, но редко оставался с ночевкой. Хотя наш дом позволял вместить много людей. Иногда задавалась вопросом, зачем нам этот дворец, мы могли поместиться и в более скромных апартаментах, но, если папа решил, что этот дом ему нужен, спорить было бесполезно.

— Ты так и будешь подглядывать, сестренка! — тихо мне шепнули на ушко. Я от неожиданности подпрыгнула и обернулась. Сзади стоял Ахмет. Имея свою семью, мы все равно его первая семья, мы те, кто всегда рядом с ним. Он крепко обнял меня, держа в одной руке букет цветов, в другой пакетик с фирменным логотипом ювелирного магазина.

— Ахмет! Я думала ты будешь только вечером!

— Ну, как я мог пропустить семейный завтрак, когда у дорогих мне людей сегодня праздник!!! — и он очаровательно улыбнулся, ласково глядя на меня своими теплыми карими глазами. Так еще смотрел Аман. Остальные…остальные могли взглядом убить.

— Доброе утро! — объявил о нас Ахмет, войдя со мною в столовую. Все заулыбались. — Анна, с днем рождения, принцесса! Будь счастлива, остальное мы тебе обеспечим! — мне в руки всучили букет. Ахмет направился к смущенному Аману.

— Аман! — старший брат его обнял, поцеловал и протянул пакетик. — Теперь ты взрослый! — Аман заглянул в подарок и восторженно выдохнул. Брат подарил ему золотые именные часы. Али вскочил на ноги и кинулся ко мне, Азамат оказался проворнее, он первый подлетел ко мне и закружил, вызвав хохот. Али перехватил меня, тоже закружил, каждый из братьев пытался зацеловать до потери пульса, закружить до кружения в голове. Когда я, цепляясь за широкие плечи Али, обрела устойчивость в ногах, Азамат, Аман стояли рядом, широко улыбались, двое первых держали букеты, старший брат держал торт со свечками на двоих в сторонке. Мы с Аманом переглянулись и одновременно задули заженные свечи. Никто не успел даже сказать, чтобы загадали желание. А --">