Скарлетт Эдвардс - Раскрепощение

разозлило. Но твое состояние имело приоритет. О тебе нужно было позаботиться. Однако.

Он поднимает один палец.

- Теперь, когда ты выздоравливаешь, я могу снова вернуться к этому маленькому открытию. Ты понимаешь, о чем я говорю, Лилли?

Я быстро моргаю, пытаясь думать. Такое ощущение, будто я нахожусь на суде. За какое преступление, я не знаю. Но человек передо мной тот же, с которым я провела последние несколько славных дней.

- Нет, - говорю я, покачивая головой. - Джереми...

- Я говорю об этом, - рычит он. С его руки слетает смятый лист бумаги.      - Подними его.

Я подхожу к нему и наклоняюсь, все мое тело дрожит. Я давно не сталкивалась с этой стороной Джереми, что почти забыла, как реагировать.

Медленно я поднимаюсь и открываю записку.

- Читай, - говорит Джереми.

Требуется секунда для моих глаз, чтобы рассмотреть слова в тусклом свете. Но когда мне это удается, я сразу же узнаю, что это такое.

Записка Робина. Это то, что его так расстроило? Это ничто!

- Джереми, ты все неправильно понял, - начинаю я. - Что бы ты ни думал.

Говорю я, его голос перебивает меня, как ножницы по шелку.

- Прочитай это, Лили Райдер. Не заставляй меня повторяться.

Я выпрямляюсь, не желая, чтобы он увидел мой страх. Нечего бояться. Не здесь. Страх - это признак вины, а у меня совесть чиста. Я прочищаю горло и читаю:

- Фей все еще зла на тебя, и я тоже. Но в отличие от нее, думаю, я понимаю тебя. Если тебе действительно нужна будет помощь, ты можешь прийти ко мне. Я не собираюсь закрываться от тебя. Робин.

- Да, - говорит Джереми, когда я заканчиваю. - Скажи мне, что это значит, Лилли?

- Это ничего не значит, - говорю я.

Дух вернулся в мой голос, уверенность - в мою речь.

- Я совсем забыла об этом.

- О, серьезно? - усмехается Джереми. - Ты таким образом защищаешься? Что ты забыла об этом? Вот почему ты не упомянула мне об этом? Я дал тебе достаточно времени, чтобы поднять этот вопрос.

- Но это правда, - говорю я.

Я прохожу мимо него к окну и открываю жалюзи. Белый свет, отраженный от снега, заливает помещение. Если мое присутствие за его спиной вызывает дискомфорт у Джереми, он не дает никаких указаний. Он не двигается со своего места и не поворачивается назад, когда обращается ко мне.

- Ты помнишь, что я говорил тебе о честности, Лилли? - спрашивает он. У него жесткий голос. - Ты помнишь, что я говорил о лжи и обмане?

- Что ты считаешь их неприемлемыми, - говорю я, чуть ли не смеясь.

Я подхожу к серванту и опираюсь об него бедром.

- Ну и что? Ты не не заставишь меня проходить через это снова, Джереми. Такое поведение начинает меня раздражать.

Он хмурится и наклоняет голову в сторону.

- Это лучшее, что ты можешь сказать? - спрашивает он.

За его словами скрыта угроза.

- Я скажу, чего я хочу, - говорю я ему, скрещивая руки.

Я иду по тонкому льду. Я бы ни за что не решилась на такого рода несоблюдение, если бы он был все еще Стоунхартом.

Но я не собираюсь сдаваться и вот так просто принимать это дерьмо. Обстоятельства не должны диктовать то, как я на него реагирую. Я должна дать понять, что у меня есть свои ожидания, и для него тоже. Попытка напугать меня такой мелочью неприемлема.

- Я не знаю, что такого ты вычитал в этом письме, но что бы ты ни представлял, ты ошибаешься.

- Опасное обвинение.

- И я сделаю еще одно, - я высоко поднимаю подбородок. - Я не боюсь тебя, Джереми. Больше нет. Я знаю, на что ты способен. Я испытала это. Но я также знаю, если глубина твоих чувств действительно такова, как ты и говоришь, ты не будешь делать ничего подобного. Никогда больше.

- Лилли…

- Нет. Дай мне закончить. Я не маленькая девочка, чтобы бояться темных мест и спектаклей. Тебе нужен свидетель того, кто ты и что ты делаешь? Что ж, вот она я. Ты говоришь, что ты человек слова. И ты сказал мне, что больше не причинишь мне вреда. Я могу уйти когда угодно. Разве ты не помнишь? Но я решила остаться с тобой. Но это дерьмо должно прекратиться, Джереми. Я настроена решительно. Больше никаких угроз. Больше никаких шуток. Не заставляй меня верить в то, что у нас есть что-то особенное, только чтобы раздавить это, устраивая шоу.

Я держу письмо

--">