Ви Киланд - Эгоманьяк

— Что? У меня были только страшные разведёнки. Может, в этом проблема?

— Абсолютно уверен, что эта проблема не твоя.

Френк отмахивается.

— Так в чем проблема? Арендодатель не дает жизни или что?

— Она арендовала мое помещение за две пятьсот в месяц. Заплатила вперед десять тысяч. Проблема в том, что она сняла его не у арендодателя. Была обманута кем-то, выдающим себя за агента по недвижимости, пока меня не было в городе, а в офисе велся ремонт.

— Две с половиной тысячи в месяц. За твое здание?

— Она из Оклахомы.

Он посмотрел на Эмери.

— В Оклахоме не играют в Монополию? Не смогла понять, что Парк Плейс был в пять раз дороже Прибалтийской?

Я прервал заумную задницу-сержанта до того, как он даст Эмери почувствовать себя еще хуже, чем было до этого. В конце концов, я высмеял ее решение тем вечером, когда она удивила меня таким неожиданным приветствием дома. Этого было достаточно. Френк дал ей какие-то бланки для заполнения и отвел в кабинет, где мы могли подождать. По дороге туда я остановился поговорить со старым другом, и Эмери уже почти закончила с формами, когда я присоединился к ней.

Я закрыл за собой дверь, она посмотрела на меня и спросила:

— Ты занимаешься уголовными делами?

— Нет. Только семейными.

— Кажется, каждый коп тебя знает.

— Мой приятель работал в этом округе. Некоторые из моих первых клиентов были копами. Становясь другом одному человеку в синем, сделав хорошо работу для него, ты получаешь целый участок в работу и так далее. Они — сплоченная команда. Во всяком случае, лояльны друг к другу. Хотя среди них самый высокий в городе показатель разводов, связанных с работой.

Минуту спустя вошел детектив, которого я никогда не встречал, и принял заявление Эмери, а затем мое. Закончив, он сказал, что я могу уйти, если хочу.

Понятия не имею, почему полчаса спустя я все еще ошивался здесь, пока Эмери листала второй по счету толстый альбом с фотографиями.

Она перевернула страницу и вздохнула.

— Не могу поверить, как много преступников выглядят как обычные люди.

— Тебе было бы сложнее передать десять тысяч наличными парню, выглядящему как преступник?

— Полагаю, что да.

Я почесал подбородок.

— Кстати, в чем ты хранила столько наличности? В коричневом пакете, набитом сотнями?

— Нет. — Ее тон был оборонительным, но больше она ничего не говорила. Так что я глазел на нее в ожидании. Она закатила глаза. — Отлично. Но пакет был не коричневым, а белым. И на нем было написано «Вэндиз».

Я поднял бровь.

— «Вэндиз»? Ресторан фаст-фуда? Действительно помешана на бургерах?

— Бургер, который купила на обед, я положила в сумочку, а деньги — в пакет, потому что не хотела выпускать их из рук в метро. Я решила, что скорее кто-нибудь захочет украсть мой бумажник, чем ланч.

Она была права.

— Хорошая смекалка для девчонки из Оклахомы.

Она прищурилась.

— Я из города Оклахома, не с фермы. Ты думаешь, что я наивная, потому что не из Нью-Йорка и принимала неправильные решения.

Я не смог удержаться.

— Ты принесла десять штук поддельному агенту по недвижимости в пакете от «Вэндиз».

Выглядело так, словно сейчас у нее из ушей повалит дым. К счастью, стук в дверь помешал мне снова быть пережеванным «в стиле Оклахомы». Френк просунул голову.

— Есть минутка, советник?

— Конечно.

Френк широко открыл дверь, подождав, пока я выйду, и закрыл ее за нами прежде, чем мы заговорили.

— Дрю, у нас маленькая проблема.

На его лице была маска сержанта, когда он показывал на закрытую дверь, за которой сидела Эмери.

— Стандартная оперативная процедура заключается в том, чтобы проверить заявителя.

— Ну и что?

— Оклахому, которая там, пробили. На нее есть действующий ордер на арест.

— Ты прикалываешься?

— Хотелось бы. Новая компьютерная программа вынуждает нас записывать причину, по которой мы вводим имя в поиск. Детектив, принявший ее заявление, как раз вошел в нее, когда девушка была в участке. Не так, как в старые времена. Теперь все