Екатерина Александровна Крылатова - Мой ангел-вредитель (СИ)

он был слишком стар даже для вампира. Изрытая морщинами кожа казалась не толще папиросной бумаги, ткни и прорвешь. Где только откопали?..

Печорин недоуменно моргнул. Они с дворецким уставились друг на друга.

- Федька? Ты, что ли?!

- Б-барин?

В желтых глазах старого крепостного блеснули слезы. Растроганный вампир прижал Федьку к груди, даже сквозь куртку чувствуя, как тот дрожит от изумления и радости.

- Сколько лет прошло, сколько лет, – бормотал дворецкий, не отпуская посетителя. – Барин... Да неужто ты домой воротился? Я ж тебя вот таким помню... Бари-ин!

- Совсем сбрендил? Не голоси, соседи сбегутся!

- Не гневись, барин, - попросил старый вампир. – Радостно мне, грех на меня гневаться. Вырос-то как, отрада наша! Где ж тебя носило столько лет?

- Долгая история, Федька, на сухую не расскажешь, - он кое-как отцепил от себя старика. – Узнаю, чего от меня хочет дядя, и мы с тобой сядем, посидим, как в старые, добрые...

Федор лукаво усмехнулся в усы. Прикидывал, чем обернется это «посидим» для господской квартиры и собственного хрупкого здоровья.

- Не ожидал увидеть тебя... – Печорин едва не добавил «живым». – Никогда бы не подумал, что ты по-прежнему ишачишь на Бориса!

- А куда деваться, барин? Старость не радость…

- Ну-ну, не скромничай! Ты еще меня переживешь, - ободряюще сказал посетитель и шагнул через любезно распахнутую дверь. – Сиятельства у себя?

Старик заметил приближающегося слугу и чопорно кивнул.

- Их Сиятельства ожидают вас в Большом кабинете, - отвесив низкий поклон, Федька вернулся на свое место. Похоже, что помимо блудного племянника сиятельства ожидали кого-то еще.

«Бедняга, - с грустью подумал мужчина, отдавая суетящемуся лакею куртку, - все эти годы он так же улыбался и кланялся... Эх, знал бы, что старикан здесь, давно бы выкупил... А почему нет? В наш вампирятник Федька впишется на раз-два, он виртуозно маринует осетрину, еженедельно делает уборку, сам стирает за собой носки и не храпит по ночам... Представляю, как обрадуется Несси! Она ненавидит убираться».

Вдохновленный этой идеей, вампир надел поданные слугой тапочки и зашагал к Большому кабинету. Идти было минуты две, если идти медленно и со вкусом.

Квартира в двадцать пять просторных комнат заняла бы собой немалую площадь, существуй она на самом деле. В действительности, жилище сиятельств являлось ничем иным, как прорывом пространства на стыке времен. Довольно редкая и малоизученная отрасль пространственной магии, доступная лишь избранным. Вроде хата и есть, но на три секунды назад. Трехсекундного промежутка с лихвой хватало на состыковку времен и разрешение возможного временного конфликта.

Вампир остановился перед парадным портретом Бориса Андреевича Раевского, а ныне Бориса Рейгана. Украшенная искусной резьбой рама красного дерева, работы Мартына Яковлева, неграмотного, но талантливого резчика, и холст в четыре метра высотой, на котором изображен мужчина лет сорока пяти. Благородная бледность, стальные глаза на надменном лице, доходящие до плеч темно-русые волосы, классический костюм с искрой, белоснежная рубашка – Четвертый Министр на портрете был именно таким, каким его запомнил племянник, да и в жизни-то не особо изменился.

- Любуешься?

Лениво обернувшись, он встретился глазами с Борисом. Легок на помине.

- Ностальгирую. Ты казался мне надзирателем за грешными душами, этакий Люцифер в костюмчике, гуру раскаленного свинца, а сейчас смотришь на тебя и думаешь: что я тогда пил? Почему не закусывал?

Борис изобразил улыбку. Он откровенно забавлялся, рассматривая своего теперь уже единственного кровного родственника. Удравший из дома юнец повзрослел, заматерел и превратился в мужчину, но времени не удалось задушить таящееся в карих глазах бунтарство. Окончательно проявилась порода. Сейчас они выглядят почти ровесниками, а лет так через десять-пятнадцать Рейган сам будет годиться ему в племянники.

- Любуешься? – передразнил гость, чувствуя себя не в своей тарелке.

- Не угадал. Пройдем в кабинет, нам нужно поговорить.

***

- Итак, - начал Рейган, потягивая вино, - я рад вновь видеть тебя здесь, Йевен.

--">