Анна Артуровна Стриковская - Мелкие случаи из личной жизни (СИ)

тележку, потом перегружать все в багажник, а дома перетаскивать накупленное до лифта в три захода.

Выдернув тележку из длинного ряда, стоявшего у стены, она обреченно повезла ее вдоль полок, высматривая нужные продукты.

Тележка была уже почти полной, когда Татьяну остановил возглас:

- Танька, это ты? Не может быть!

Таня остановилась и огляделась. К ней, раскинув руки, устремился незнакомый мужчина весьма импозантного вида. Таких ее бабушка Полина Константиновна называет «очень приличный господин». И вдруг она его узнала. Витька! Витька Андрианов! Десять школьных лет он просидел за соседней партой. Если быть точной, они с Ольгой Кронгауз сидели на первой парте, а Витька с Сережкой Ермаковым – на второй. Причем Сережка сидел за ней, а Витька – за Ольгой. Господи, как он изменился, не узнать! Элегантный дорогой плащ не скрывал мощного телосложения, видно, что человек не бедствует. А еще в плечах косая сажень и бритая голова вместо бестолковых кучеряшек. И хоть лысые мужчины Тане не очень нравились, она не могла не признать: бритая голова не делала Виктора похожим на уголовника, наоборот, придавала облику породу и благородство.

Витька подошел совсем близко, но не рискнул заключить Татьяну в объятья. Наоборот, руки опустил и произнес с восхищенным видом:

- Офигеева, я офигел!

Таня густо покраснела и произнесла:

- Витя, как я рада тебя видеть.

Ничто не пристает к нам так прочно, как прилепившееся в детстве прозвище. Татьяну Павловну Афиногееву до сих пор за глаза звали Офигеевой. Даже сотрудники. Она об этом знала, но сделать ничего не могла. А началось все в пятом классе, когда детей передали учителям-предметникам. На первом же уроке молодая географичка устроила перекличку.

- Авдеева

- Андрианов

Вдруг ее глаза округлились, она набрала в грудь воздуха и с ужасом выдохнула:

- Афигеева!...

И замолчала. Видно поняла, что сморозила что-то несусветное. Потом замялась, поправилась, но дело было сделано. Афиногеева стала Офигеевой, и эта кличка шла за Таней по жизни. Правда, ее давно никто так не называл в лицо. А Виктор назвал, и это звучало не обидно, а приятно.

В школе они не дружили, но и не враждовали. Отношения были скорее хорошие. Таня Витьке позволяла списывать, а Витька Таню не обижал, и другим не давал. Класса до третьего дергал иногда за косички, но потом перестал. Драчун и задира, он дорожил тем, что можно списать домашнее задание у одной из лучших учениц класса. А ей никогда не жалко было дать ему свою тетрадку.

Но никогда Витя не интересовался Татьяной как девушкой. Ей тоже нравились совсем другие мальчики. Например, его сосед по парте Сережа Ермаков. Вот его бы встретить…

Пожалуй, несмотря на свой импозантный вид, Витя так и не стал героем моего романа, подумала Татьяна. А жаль. Он с таким восторгом на меня смотрит.

Они поболтали. Это только так называлось поболтали. Говорил Витя, а Таня слушала. Работа с клиентами научила ее слушать так, что человек был уверен: он Татьяне интересен. А Витька распустил хвост перед бывшей одноклассницей. За пару минут успел упомянуть название своей фирмы, марку машины, Гавайские острова, где он отдыхал прошлой зимой, и еще что-то в этом духе. Старательно производил впечатление. Как дитя, право слово. Но Таня не упускала из виду цель своего визита в магазин, и постаралась свернуть конференцию. Приятно, конечно, что этот хорошо одетый солидный мужчина смотрит на нее как маленький мальчик на торт, но у нее своих дел полно.

Витя что-то сказал о том, что хотел бы поручить ее агентству рекламную кампанию своей фирмы. Очень удачно. Хороший повод закончить разговор. Татьяна сунула ему визитку и скорее попрощалась. Ничего он не закажет, это ясно. Сказано для красного словца. А сам по себе… Приятно было его увидеть, как любого одноклассника. И хорошо, что она была удачно причесана и хорошо одета.

Виктор Николаевич Андрианов после работы заехал к матери. Он делал это регулярно раз в неделю, а иногда и чаще, несмотря на то, что та жила довольно далеко, и ехать было неудобно. Привез ей деньги, лекарства, новый роман, за которым в обеденный перерыв гонял свою секретаршу. Посидел, выпил чаю и заторопился. Об этом не стоило говорить маме, но

--">