Алина Знаменская - Пока живу, люблю

возвращаться домой в раздрызганном вонючем автобусе и, вдоволь надышавшись выхлопными газами, слушать дома песню о том, как их мерзавец-отец променял верную жену на молодую стерву. Но больше всего, люди, невмоготу мне, горемычной, ходить в этом плаще! Больше того, я его видеть не могу, товарищи! Я ношу его примерно столько, сколько живет на свете Ваня Кудрявцев! Ведь на мою зарплату плащ можно покупать только по частям. Месяц — рукава, месяц — карманы, а еще три месяца — все остальное».

Да что говорить! Это ей, Вике, давно пора разыскать Марину и возопить о помощи. Это же просто смешно: «Вика, поверь, ты одна в состоянии мне помочь».

Вика вздрогнула — визгливое крещендо Ольги Петровны достигло вестибюля. Одна из мамаш, толпящихся у гардероба, оглянулась. На лице родительницы проступило легкое недоумение. Вика сняла с телефона трубку и положила на стол.

— Серафима Ивановна, — обратилась она к вахтерше. — Позовите, пожалуйста, Ольгу Петровну к телефону.

Вахтерша не сразу поняла Викин замысел. Когда сообразила, метнулась в направлении криков.

Когда Ольга Петровна подлетела к телефону, тот издавал короткие гудки.

— Ну вот, не успела! — засокрушалась она, раскланиваясь с родителями. — А кто звонил? Не сказали?

— Мужской голос, — бесцветно бросила Вика, изучая объявление о завтрашнем концерте.

— Да? — Голос Ольги Петровны моментально приобрел бархатистость, мягкость и глубину. Она огляделась, определяя, достаточно ли народу слышало, что ей звонил мужчина. И неторопливой походкой вернулась в класс.

Взрыв негодования по поводу Сосницыной иссяк, теперь некоторое время можно жить спокойно. Вика вернулась в класс и села за инструмент. То, что ее следующая ученица опаздывает на урок, было как нельзя кстати. Вика пробежала пальцами по клавишам. Заглушая измученный Сосницыной этюд, в окружающее пространство полилась прекрасная мелодия Шопена. Листья за окном затрепетали, прислушиваясь к музыке. На подоконнике вытянулись в струнку две свечи, подаренные Вике учениками на 8 Марта. Дама с репродукции Брюллова, висящей над фортепиано, принялась покачивать перьями на шляпе в такт музыке. Такое случалось всякий раз, едва Вика садилась за инструмент и играла Шопена. В такие моменты она легко представляла себя классической красавицей — только вроде мотылька, длинноногой, с блестящими, ловко подобранными кверху волосами, с ямочками на щеках от озорной кокетливой улыбки. Но, увы, едва ее взгляд задевал лакированный верх инструмента, она тотчас возвращалась в реальность — видела в пианино свое круглое лицо с допотопным «каре», отнюдь не беззащитные и не хрупкие плечи, внушительную грудь, которую, как ни криви душой, трепетной не назовешь. Даже давно, во времена зеленой юности, когда Викины ровесницы смотрелись розовыми бутонами, она, Вика, не выглядела трепетной и юной. Она была большой, основательной, крепкой. Ей с одинаковой откровенностью плакались в жилетку и девочки, и мальчики. Она была товарищ. Товарищем и осталась. «Приезжай сразу, как получишь письмо». Сразу — это как? Сегодня? Завтра? В разгар учебной четверти…

Логически завершая Викину мысль, скромно скрипнула дверь кабинета, и в проеме показалась крючковатая фигура директора.

— Занимаетесь, Виктория Викторовна?

— Нет… Да… Я уже закончила.

Вика опустила крышку фортепиано. Что-то подсказывало ей, что Сытин заглянул к ней неспроста. Как назло, ученица опаздывает. Сытин проник в класс так, как появляются в зале опоздавшие на концерт — чуть ли не на цыпочках. Такая предупредительность всегда настораживала Вику — жди какой-либо неприятности.

— Я зачем зашел… — начал директор, глядя мимо Виктории в окно. — Я хочу прослушать программу вашей Кузминой.

— Для чего? — насторожилась Виктория.

— Ну… Вы ведь в курсе — скоро зональный конкурс. Возможно, от школы придется выставить вашу Кузмину.

— Опять Кузмину!

Вика опешила. Внутри начало закипать заслуженное возмущение.

— Но на зональный Ольга Петровна готовит Сосницыну! — напомнила она.

— Да… Но, между нами говоря, у Сосницыной не хватает темперамента. У нее не те данные, что у Кузминой.

Конечно, Сытин обдумал, что скажет Виктории. А она оказалась застигнутой врасплох. На прошлой неделе Вика успокаивала Кузмину, разревевшуюся прямо на уроке. Девчонку можно понять — весна, гулять хочется, а у той занятия в двух школах да еще постоянные конкурсы. Волком --">