Кристин Хармел - Теория блондинок

наших отношений.

Из меня как будто разом выпустили весь воздух. Ничего не понимаю. Когда это я дала повод думать, что карьера для меня важнее? Он работает не меньше меня. А если он действительно так считает, почему ни слова не говорил? Наоборот, я всегда старалась показать, что главнее его в моей жизни ничего нет. Как знать, может, я стала бы компаньоном в фирме еще раньше, если бы не пыталась доказать Питеру, что жить без него не могу. Я хотела преуспеть не только в профессии, но и в любви. И до этого вечера мне казалось, что я смогла найти необходимое равновесие.

Получается, не смогла.

— Ты это о чем? — проговорила я еле слышно, чувствуя, как почва окончательно уходит из-под ног. — Я совсем не такая, — прошептала я.

— Такая, — отрезал Питер, складывая последнюю идеально отутюженную рубашку.

В юридической фирме «Салливан и Фоли», где он работал, дела когда-то шли не хуже, чем у нас, однако в прошлом году они объявили о банкротстве и уволили половину сотрудников. Питера оставили, хотя зарплату сильно урезали.

— И потом, — искоса взглянув на меня, он резко захлопнул крышку чемодана (звук получился зловещий, как финальный аккорд), — мы с самого начала договаривались, что соперничать не будем. А сейчас у меня такое чувство, что ты пытаешься любой ценой доказать свое превосходство. Я устал.

Я не знала, что сказать. Никогда я не пыталась ни соперничать, ни тем более доказывать превосходство. Не моя вина, что мне быстрее удалось сделать карьеру в фирме. Не моя вина, что его контора завалила несколько крупных дел, попала под расследование Комиссии по биржам и ценным бумагам и была вынуждена пойти на отчаянные меры. Раньше карьера Питера выглядела куда более многообещающей, чем моя; просто все изменилось. Я смотрела на него и не верила глазам, по щекам катились слезы. Вот оно, значит, как. Я-то думала, повышение в должности — это только повышение зарплаты. Оказывается, не только: еще от тебя уходит возлюбленный. Об этом в «Бут, Фицпатрик и Макмэхон» никто и словом не обмолвился.

И тут Питер наконец повернулся ко мне. Нет, не потому, что решил поговорить нормально, — просто я стояла в дверях, а ему надо было как-то пройти.

— Харпер, пойми. — Из-за тяжеленного чемодана в правой руке он стоял скособочившись, и зрелище получилось почти комичное. — Ты мне нравишься. Но я мужчина, а мужчина — главный добытчик в семье. Я должен был первым получить партнерство. И потом, — добавил он ехидно, — мы, помнится, условились, что ты уйдешь с работы, чтобы мы могли завести ребенка.

— Я… разве я согласилась? — потрясенная до глубины души, дрожащим голосом спросила я.

Мне всего тридцать два, а я, оказывается, должна бросить работу и нянчить его детей? Он в своем уме? У меня как минимум еще лет десять, чтобы родить; если вместо работы я займусь грудным вскармливанием, остальным компаньонам это вряд ли понравится. Разумеется, когда-нибудь у меня будут дети. Но не сейчас, сейчас я не готова. Да и Питер, если уж на то пошло, к детям особо не стремился.

— Я думал, мы с тобой на одной волне… — Питер разочарованно покачал головой, как будто я принесла из школы двойку в дневнике. — А получается, Харпер, тебе лишь бы меня обогнать.

Оцепенев, я стояла в немом изумлении, так и не нашла, что ответить. Молча вышла за ним на лестницу и глядела ему вслед, пока он спускался.

Ушел, не обернувшись.

* * *

После разрыва всегда возникает пустота. Пытаясь ее заполнить, ты вышибаешь клин клином и пускаешься во все тяжкие. Или впадаешь в глубокую хандру. Или покупаешь ведро бананового мороженого с шоколадом и грецкими орехами. Пожалуй, два ведра. Тридцать семь, если уж совсем точно.

Я очень переживала наш разрыв с Питером. Мне следовало бы злиться на него за то, что бросил меня ни с того ни с сего, не предупредив, не объяснив ничего толком, — но злости не было, сердце переполняли обида и боль. Три дня я провалялась в постели. Мои лучшие подруги Мег, Эмми и Джил по очереди сидели со мной. Секретарша привезла патентные заявки, находившиеся на тот момент в работе, и отменила все встречи и выступления в суде. По телефону я сказалась больной, но, увидев разбросанные по квартире обертки от шоколадок, тубусы от чипсов «Принглс», бутылки из-под «Бакарди лимон», окурки и пустые ведерки от мороженого, она наверняка обо всем догадалась. К тому же у меня на непрерывном повторе играла «Так себя не ведут» Кортни Джей, и я с чувством --">