Шарлотта Лэм - Крещендо

угодно говорить о возвращении в колледж, о карьере, но Гранди-то знал, что все, что было в ней живого, обращено к Гедеону. Она не могла жить без него. Марина влюбилась сразу, но ей нужно было время, чтобы осознать это. В глубине души она никогда серьезно не верила, что способна бросить мужа.

— Наверное, нам следует спуститься, — сказал Гедеон с неохотой.

— Пожалуй, — улыбнулась Марина.

— Как бы мне хотелось не выходить отсюда все двадцать четыре часа. — И он бросил на нее быстрый взгляд.

— А ты выдержишь? — Марина насмешливо захихикала и спрыгнула с кровати раньше, чем он смог схватить ее. — Ну-ка, одевайся, — сказала она строго.

— А ты поцелуй меня сначала, — потребовал он. Но Марина уже была у двери и, лукаво улыбнувшись, бросила:

— Увидимся внизу.

Закрывая дверь, она услышала сердитый вздох и улыбнулась. Три года с Гедеоном тоже научили ее кое-чему. Дикого зверя нельзя приручить, уступая ему во всем. А Гедеона еще только предстояло приручить.

Гранди оглянулся, когда Марина вошла на кухню.

— Выходит, он вернулся? — поинтересовался он сухо.

Она обняла деда и положила голову ему на плечо.

— Это я к нему возвращаюсь.

Гранди вздохнул.

— Конечно, так я и знал. Все было ясно с того дня, как он здесь объявился.

— Он меня любит. — Марина видела, что деда это беспокоит.

Он помолчал и резко ответил:

— Надеюсь, что так.

— И я его люблю.

— Да, — голос Гранди прозвучал мягче.

Он смирился. Ведь если бы Марина не была так безоглядно влюблена, вряд ли она решилась бы стать любовницей Гедеона.

Все надежды Гранди снова были разбиты, думала она сокрушенно, но жизнь ограничивает наш выбор. Марина уже поняла, что сделала его в тот день, когда впервые встретила Гедеона.

— Это судьба, — сказала она легкомысленно.

Но Гранди не улыбнулся.

— Да, судьба, — согласился он, но по голосу можно было сказать, что не очень-то он в это верит.

Из музыкальной комнаты донеслись звуки рояля, и они повернулись, чтобы послушать.

— Гедеон, — сказал Гранди, хотя в этом не было необходимости. Только один человек мог так играть: ярко, самоуверенно, но изысканно, со сдержанной эмоциональностью.

Марина оставила Гранди и пошла в музыкальную комнату. Гедеон сидел за роялем к ней спиной и смотрел в окно, в то время как руки его уверенно летали по клавиатуре. Марина тихонько опустилась в кресло, и он бросил на нее быстрый взгляд через плечо. Он не улыбнулся, но глаза его были полны любви. Музыка обрушилась на нее торжествующим потоком, пронизанным чистой, трепещущей нежностью. Как бы часто он ни повторял ей, что любит, он не смог бы выразить свою любовь полнее, чем сейчас. Они едва не потеряли друг друга, и в звуках, бегущих из-под длинных пальцев, Гедеон изливал свою радость и успокоение. Марина сидела и слушала; глаза ее сияли счастьем.

--">