Дебора Диксон - В ожидании чуда

вонзила осколок ему в горло и попыталась столкнуть его с лестницы вниз. Содрогнулась, когда почувствовала, как легко вонзился в тело осколок, но не могла позволить себе его жалеть.

Обернувшись, он попытался ее схватить. Она закричала и лягнула его так сильно, что он полетел вниз с лестницы. Не теряя ни секунды, она спрыгнула на площадку и выскочила за дверь, лихорадочно захлопнула ее и задвинула засовы дрожащими руками.

Она выбежала в ночь, думая только о том, чтобы поскорее оказаться подальше от этого ужасного места, но поняла, что не знает, где находится. Никаких домов поблизости, никаких машин на дороге, никого, кто мог бы ее спасти. Затем она заметила проблеск света вдалеке между деревьев. Она бросилась туда, не прекращая кричать, звать на помощь, до тех пор, пока из дома во двор навстречу ей не выскочил старик. Он был босой и в пижаме, но в руках сжимал ружье.

— Эй, погоди! Что ты кричишь? Что случилось?

— Пожалуйста… — Это было все, что ей удалось выдавить, протягивая к нему руки. Слова застряли у нее в горле.

Старик поддержал ее, затем поднял за подбородок лицо навстречу лунному свету, чтобы заглянуть в него.

— О Боже! Ты — та самая малышка? Одна из близнецов? Это вас повсюду ищут…

Он подтолкнул ее вперед, уводя в безопасность своего дома.

"Малышка? " Джесси Дэннемора чуть не рассмеялась.

1

Иногда Джессика могла прожить целый месяц без этого кошмара, зато потом он преследовал ее ночь за ночью. Всегда один и тот же. Всегда чувство беспомощности и ужаса. Всегда этот вопль, который вонзался в ее сердце, как нож, и будил вопль, который никто больше не мог услышать, потому что он звучал в ее мозгу. Это был вопль Дженни, крик, леденящий душу, несмотря на то, что прошло столько лет.

Полночь наступила и прошла, а Джессика все так же сидела, забившись в угол дивана и уставившись в темный экран телевизора. Она закуталась в разрисованный звездами плед, хотя на дворе стоял теплый июнь. Ничто не могло согреть ее, ведь холод шел изнутри — от страха уснуть и снова встретиться с прошлым.

Это была плохая неделя.

Кого она обманывает? Это был плохой год.

Телефон успел прозвонить дважды, прежде чем звонок проник в ее сознание. Ее телефон звонил очень редко. А когда звонил, Джессика никогда не отвечала, пока не включался автоответчик. На этот раз, словно повинуясь чьей-то воле, она сбросила плед и схватила трубку.

— Что? — Ее далеко не сердечное приветствие явно обескуражило звонившего.

Секунду царило молчание, и она подумала что на том конце повесили трубку, а потом услышала, как явно очень юный женский голос неуверенно произнес:

— М-мисс Дэннемора?

Джессика резко выпрямилась, у нее по спине пополз тревожный холодок, а пальцы совсем похолодели. Ей показалось, что трубка сейчас выпадет у нее из рук. Никто не должен был знать, как найти Джессику Дэннемора. Никто.

Кроме Фила.

Она стала Джессикой Дэниелз много лет назад. Это входило в условия их договора. Никто не знал о сути их отношений; никто другой никогда не вступал с ней в контакт.

— Кто ты такая, черт побери? — тихо спросила она.

— Айрис Мунро.

— Айрис… Мунро?

— Да, мэм. — Джессике показалось, что в ее тоне проскальзывает страх. — Филипп Мунро — мой отец.

— Понятно…

Но Джессике не было понятно, ничего не было понятно. Этой маленькой девочке следовало спать в своей постели, а не звонить ей. Никому не следовало ей звонить. Теперь уже никому.

— Чего ты хочешь?

— Мне нужно вас нанять на работу.

Ошеломленная Джессика пыталась заговорить и не смогла. Эта пародия на ее разговоры с Филом больно разбередила душевные раны, которые только-только начали затягиваться. Зачем ей это нужно? Ей ни к чему воспоминания о прошлом. Особенно из уст невинного ребенка с дрожащим голоском.

— Сколько тебе лет? — наконец выдавши из себя Джессика.

— Двенадцать. — Последовала короткая пауза, а затем девочка заторопилась: — Послушайте, мисс Дэннемора, я бы не обратилась к вам, если бы это не было так важно. Я знаю, что вы отошли отдел. Я многое знак о вас… В вашем досье…

У Джессики помутилось в голове. Досье! Фил вел на нее досье? Этого не может быть! Никаких записей, кроме имени и номера в маленькой черной записной книжке.

— … в вашем досье сказано, что никаких женщин и детей, но это совсем другое, — заверила ее Айрис. — Вы единственная, кто может это сделать.

— Не бывает --">