всматривался в экран, беспокойно прикусив нижнюю губу. Его палец медленно скользил по экрану, перелистывая страницу за страницей.

Людей здесь, конечно, было куда как меньше, чем в каком-нибудь Диснейленде, но вот уровень шума был соответствующий. С одной стороны, музыкальный автомат хрипло выводил мелодии пятидесятых годов, с другой стороны ему вторил телевизор, где ведущий прогноза погоды громко объявлял о рекордном уровне осадков. Громко хохотала компания мужчин – причем смеялись они в унисон и абсолютно одинаковыми голосами. Бармен то и дело хлопал ладонью по барной стойке, что-то оживленно рассказывая девушке с высветленными до желтизны волосами.

Затяжной шторм свел весь остров с ума, а обилие дешевого пива из любого сделает человека шумного и несдержанного.

Так что молодой человек с волосами песочного цвета решительно выделялся из толпы своим спокойствием. Впрочем, не только им: он вообще выглядел так, будто оказался здесь абсолютно случайно. Несмотря на то, что температура близилась к тридцати градусам тепла, а влажность была стопроцентная, одет он был в застегнутую на все пуговки рубашку и синие брюки. Коже его подозрительно не хватало загара, а ему самому – хоть каких-либо признаков улыбки, или веселья, или легкомыслия, в общем, вы поняли.

Вот оно.

Я откинула с лица прядь кудрявых волос и решительно направилась прямо к нему. Он даже взгляда не поднял: все так же сидел и сосредоточенно смотрел в экран, медленно перелистывая страницы. Я успела заметить выделенный жирным заголовок: «ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ».

Итак, он читает книгу. В баре.

Я уперлась бедром в стойку бара и облокотилась на нее.

– Ну привет, морячок.

Молодой человек медленно поднял взгляд ореховых глаз от экрана телефона и, недоуменно моргнув, уставился на меня.

– Привет?

– Часто здесь бываешь?

Он с минуту молча меня изучал, явно мучаясь с выбором подходящего случаю ответа.

– Нет, – наконец сказал он. – Я здесь не живу.

– О, – начала было я, но не успела и слова сказать, как он тут же меня перебил:

– А если бы и жил, то у меня в любом случае больная кошка, за которой требуется тщательный уход. Так что выбраться куда-то не так уж и просто.

Все вышесказанное поставило меня в тупик, но оправилась я быстро.

– Ох, мне так жаль. Это, наверное, так тяжело – когда у тебя больное животное, да еще и смерть близкого…

Он нахмурил брови.

– Смерть?

Я взмахнула рукой, указывая на его необычный для здешних мест наряд.

– Разве ты не на похороны приехал?

Губы его сжались в тонкую линию.

– Нет.

– А что тогда привело тебя в город?

– Дружеская поездка. – Молодой человек снова уткнулся взглядом в телефон.

– Ты в гости приехал? – предположила я.

– Меня сюда притащили, – поправил он. – В отпуск.

Последнее слово он произнес с нескрываемым презрением.

Я закатила глаза:

– Да ты что? И тебя оторвали от любимой кошки? Без всякого веского повода – просто чтобы радоваться жизни и веселиться?! Ты вообще уверен, что этот человек – твой друг?

– С каждой секундой уверен в этом все меньше, – ответил он, даже не удостоив меня взглядом.

Работать с таким кадром непросто, но я сдаваться не собиралась.

– Итак, – напирала я. – И что собой представляет этот друг? Он умный? Сексуальный? Обеспеченный?

– Низенький, – ответил молодой человек, не отвлекаясь от чтения. – Громкий. Заткнуть его просто невозможно. Вечно ставит пятна на одежду – причем и на свою, и на мою. У него ужасный вкус, и он плачет, когда на экране крутят рекламу общественного колледжа – знаешь, типа той, где мать-одиночка допоздна сидит за компьютером, а потом засыпает прямо на клавиатуре, и ее сын накидывает ей на плечи плед и улыбается, потому что ужасно ею гордится? Так, что же еще… Ах да. Моя подруга просто без ума от дерьмовых баров, пропахших сальмонеллой. Да я тут даже бутылочное пиво боюсь пить – ты вообще видела, какие в интернете отзывы об этом месте?

– Ты что, издеваешься? – спросила я, скрестив руки на груди.

– Ну, – ответил он, – ты права, сальмонелла ничем не пахнет. Но да, Поппи, ты действительно низкая.

– Алекс! – Я стукнула его по плечу, выходя из образа. – Я тебе вообще-то помочь пытаюсь!

Он потер руку.

– И как же ты пытаешься мне помочь?

– Слушай, я понимаю, что Сара разбила тебе сердце, но пора уже с этим кончать. Когда к тебе подходит горячая девчонка, последнее, о чем ты должен рассказывать, – это о своих --">