Александр Герда - Черный Маг Императора 6

видел его на занятиях по фехтованию, когда они у нас совпадали по времени, и могу сказать, что до того момента, когда я увидел в деле Ткача, я вообще считал его самым лучшим фехтовальщиком.

Он хоть и учился в кленовом классе, но похоже у него еще был Дар фехтования, не иначе. Такое ощущение, что его с самого рождения начали учить и владеть мечом он научился раньше, чем ходить.

Все остальные в этот момент занимались тем же самым, чем и я. Внимательно рассматривали своих потенциальных противников и прикидывали свои шансы на успех. Надо ли говорить, что Рахманинов выглядел самым расслабленным из всех?

— Не ссы, Макс, всякое может случиться, — поддерживал меня Нарышкин, будто прочитав мои мысли. Сегодня в технической зоне разрешалось находиться по одному помощнику, так что я выбрал его.

— Да я и не ссу, — ответил я. — Просто немного волнуюсь…

Первокурсники развлекали зрителей около получаса, которые пролетели для меня за несколько минут. Едва они закончили и ушли с ринга, зал забурлил. Чувствовалось общее напряжение, ведь сейчас огласят результаты жеребьевки. Причем сразу для двух групп — и для младших, и для старших.

К тому моменту, когда распорядитель турнира вышел на ринг, у меня от волнения уже ладони вспотели. Что за приколы тянуть по двадцать минут? Так и переволноваться можно!

— Итак, объявляются пары на полуфинал в младшей группе! — громко объявил он. — Темников-Вильсон и Соловьев-Рахманинов!

После этих слов волнение мгновенно спало. Ну вот и встретимся мы с Христофором в честном поединке. Ему все не терпелось надавать мне по заднице — теперь ему представится такая возможность.

Кто там будет драться в финалах старшей группы я даже не слышал, все мое внимание было сосредоточено на Вильсоне, который смотрел на меня таким взглядом, как будто он уже выиграл. Сейчас самое главное, дать ему понять, что боятся его только первокурсники, да и то не все. Расстояние между нами было существенное, но я все-таки рискнул применить против него Страх и помахал рукой.

Не знаю, что именно сработало, но улыбаться он перестал. Как-то стушевался и забегал глазами по сторонам, делая вид, что он вовсе и не смотрел в мою сторону. Вот урод! Будет тебе наука!

Пока мы сражались с Вильсоном взглядами, Нарышкин с Шуйским тоже не отставали от нас и смотрели друг на друга как волки, готовые разодрать противника в клочья.

В общем, обычная такая обстановка перед боем, в котором должны встретиться два человека, ненавидящие друг друга. Хотя нет, ненависть для Вильсона, это слишком круто, до этого он еще не дорос. Пока я его просто презирал, а там видно будет.

Наша пара была первой и по факту мы открывали сегодняшний турнирный день, что было лишним поводом для волнения. Все-таки намного проще выходить на ринг, когда несколько боев уже прошло. Не знаю почему, но это работало именно так.

Пока мы разминались, со всех сторон раздавались оглушительные крики зрителей, которых собралось никак не меньше чем вчера, когда Лешка дрался с Шуйским. Преподаватели почти в полном составе, Борис заглядывает в окно…

В этот момент звучит предварительный звуковой сигнал, который означает, что через тридцать секунд начнется бой. Я закрываю глаза и пытаюсь полностью сосредоточиться на своих ощущениях, как учил Ткач.

Шум толпы немного стихает и теперь он просто фон. Я открываю глаза и внимательно смотрю на Вильсона, который занимает свою позицию. Вот наступает момент, когда мы должны кивнуть друг другу в знак приветствия, но никто из нас этого не делает. Не хватало!

Еще один звуковой сигнал и бой начинается.

В ушах стучит кровь, движения становятся плавными и теперь главное — хорошо отработать глазами. Понять, что он будет делать и принять решение. Ощущения… Очень важно сейчас — мои ощущения…

Понемногу я начинаю понимать Вильсона. Хоть он изо всех сил старается не показать этого, но мне отлично видно, что он нервничает. Причем сильно нервничает. Поменял несколько стоек… Круги нарезает…

Со стороны кажется, что он со мной играет и пытается запутать, но все происходит в точности до наоборот. Белобрысый отлично понимает, что любая ошибка может стать для него проигрышем. И я тоже знаю, что мне ошибаться нельзя.

Сколько времени прошло? Не знаю… Не уверен… По моим ощущениям не меньше минуты. В этот момент он замер всего на долю секунды, но этого мгновения мне было достаточно, чтобы понять — Вильсон --">