Петр Ингвин - Истории, пожалуй, круче, чем у вашего браузера [сборник]

Можно многое сказать в двадцать три и прославиться, а можно — после восьмидесяти, и с тем же результатом. Правда, молодых ценят выше. Несмотря на наивно-детскую «усталость» от еще не познанной жизни. Умиляются их отстраненностью, цинизмом и показушной прожженностью в делах сердечных. Еще и учатся на теориях, подкрепленных лишь смертью. Никак не счастьем. Хотя последнее было бы более резонно.

Ни в коем случае не говорю, что, к примеру, Отто Вейнингер или Михаил Лермонтов — не гении. Но. Судьба не дала им узнать, что есть полноценная жизнь на самом деле. Их взгляд на отношения — потребительский взгляд ребенка, который требует от мамы всего и сразу. Им не понять, каково это — быть той самой мамой, которая «должна». Взглянуть на мир глазами родителя им не дано — в силу того, что для этого надо сначала стать родителем, взрастить, выпестовать, научить, направить…

Дети всегда знают лучше «как надо». Опять-таки — увы.

Люди в возрасте снисходительны к ярлыкам, которые развешиваются на красках жизни и оттенках взаимоотношений. Чем старше становишься, тем (вопреки логике) больше любишь людей. Наверное, потому что лучше понимаешь. И уже — к тому времени — умеешь прощать, увидев, как прощали тебя. Поняв, что без этого любви не бывает.

А дальше справедливо-естественный вывод: чем сильнее любишь всех людей, тем лучше умеешь любить одного. Того, который рядом. Того, без которого не можешь жить.

Вот об этом я и хотел поговорить с тобой, любимая.

Ты меня понимаешь?

Книжный бал

Сказка, которая ложь с намеком. Она же быль

По мотивам Московской Международной Книжной Ярмарки.

Жила-была Книжка. Не простая, а Художественная. Ее папа, обычный рыбак, любил дочурку до беспамятства, много лет растил, прививал чувства юмора и такта, насколько был научен другими книжками. Он утверждал, что Книжка у него особенная (еще бы, он же папа), верил в нее и видел красоту, что однажды откроется истинному принцу-читателю. Увы, жили они в избушке на берегу моря, папа рыбачил, денег едва хватало концы с концами сводить. Откуда взяться принцам в их жизни?

Но была у папы волшебная сеть — раскинешь ее, и все на свете увидеть можно. И себя показать. Время, чтобы показывать, пришло, и стал папа знакомить Книжку с людьми — приятными и не очень, интересными и притворявшимися такими. Верила Книжка в чудо, ждала принца и видела его в каждом, кто на нее из сети смотрел. И хотела перед каждым открыться до конца, но — кто-то сразу в душу лез, другим глубина не нужна была, им только самые интересные места покажи…

То ли Книжка подать себя не умела, то ли не доросла, но не получалось у нее найти суженого. Много хороших и по-настоящему прекрасных людей она в сети повстречала, а принца, какого нафантазировала, среди них не оказалось. И вдруг объявление — бал в королевском дворце! Все коронованные особы там будут: и массовые принцы-читатели, и короли-издатели, и репортеры, которым искру будущей свадьбы нужно раньше влюбленных поймать и на века запечатлеть. Папа только руками развел:

— Книжка моя любимая, нет у нас родственницы-феи, а есть только моя зарплата да внутренняя твоя красота. Раздобуду тебе платье по средствам, а что дальше — от тебя зависит. Покажи себя, и, может быть, влюбится в тебя настоящий принц.

Одел он Книжку в цветастое платьице с белой каемочкой и отправил на бал. А на балу книжек всяких-разных… Не протолкнуться. Ходит Книжка Художественная, глядит по сторонам, своего принца высматривает.

У одной стены с той же целью толпятся книжки Исторические и те, которые в компанию примазались, потому что очень уж хотят той же фамилией называться. Принцев около них вьется без меры, да все какие-то потерянные или с прибабахом. И вкусы у них извращенные: выбирают в принцессы тех, кто постарше, а еще тех, у кого на веерах то же самое написано, что в новостях, оттого уходят все больше с поделками и подделками вместо истинных Исторических.

Пошла Книжка Художественная дальше. У другой стены собрались книжки Оккультные — эти все какие-то злые или унылые, а если веселятся, то неестественно, будто неправильного дыма надышались. Рядом с ними собрались дружной стайкой --">