Александр Александрович Ивченко - Снимать штаны и бегать

миллиону» вошло в привычку и со временем стало расцениваться не как состоявшийся факт, а как процесс, который может остановиться или даже пойти в обратном направлении. Вот поэтому, население города Славина, понемногу старея и вымирая, тем не менее, на протяжении последних десятилетий неуклонно приближалось к миллиону.

Вообще, помимо мелких неприятностей, у города Славина было три больших беды. Первая заключалась том, что славинцы втихомолку не любили свой город. Нет, патриотическое воспитание, как и положено, здесь было поставлено на самый высокий уровень. На специализированных уроках юные горожане учились гордиться подвигами своих предков, чтить славные страницы истории – словом, любить свой город в настоящем, прошлом и будущем. И они любили его на официальных мероприятиях, на страницах газет и в сюжетах новостей местных телеканалов. Любили даже в разговорах друг с другом. Но в душе – почему-то тихо ненавидели. Эту ненависть мог угадать разве что наблюдательный приезжий. Угадать по извинительным ноткам, которые против воли сквозили в голосе любого славинца, который рассказывал о своем городе.

Каждый турист, знакомясь с городом, вправе рассчитывать на некий благородный обман со стороны местного населения – он невольно хочет увидеть лицевую, а не обратную сторону медали. Турист любит рассказы аборигенов о том, что именно здесь, на этом пятачке земли, который он удостоил своим присутствием, сконцентрировано все «самое-самое». Самые зеленые деревья и самые вежливые кондукторы, самый чистый воздух и, наконец, самые красивые девушки.

В Славине же с первых шагов приезжему начинали твердить о плохих дорогах, ужасной экологии, высоких ценах, бездарных чиновниках и скверных нравах. При этом коренной славинец, клеймя пороки родного города, каждой фразой как бы извинялся: «Нет, вы не подумайте, уж я-то – не с ними. Я – другой!» К радости или печали, туристов в Славине было немного. Он стоял в стороне от караванных торговых путей и натоптанных туристических троп.

Вторая беда закономерно вытекала из первой, и заключалось в оттоке талантливого населения. Вообще, светлых голов в Славине рождалось ни больше и ни меньше, чем в любом другом уголке России. Но любое дарование из местных рано или поздно начинало чувствовать, что границы родного города – слишком тесная рамка. Достойным же обрамлением таланту было принято считать Садовое кольцо или хотя бы МКАД. Славинцев, которым действительно удалось покорить столицу, за всю 450-летнюю историю города можно было бы сосчитать по пальцам. Но этот факт ничуть не останавливал беглецов.

Но если люди старались сбежать из города, то птицы, наоборот, отдавали ему предпочтение. Правда, не все, а исключительно галки. Даже не очень дотошный орнитолог легко обнаружил бы здесь все известные современной науке виды, а дотошный, быть может, открыл бы и парочку новых. Что привлекало галок – мягкий климат, географическое положение, обилие свалок и мусорных куч, или что-то другое – сказать сложно. Зато доподлинно известно, что в любое время года в небе над Славиным несли воздушный патруль тысячи и тысячи серых птиц. С непривычки их трескучие голоса здорово отравляли жизнь. Да и привычному уху музыкой они не казались. В этом и заключалась третья беда Славина.

Чем именно Славин заслужил такое к себе отношение со стороны людей и птиц – не ясно. Здесь все было, как везде. На городских улицах из года в год шли ожесточенные боевые действия между дорожниками и коммунальщиками. Одни упорно покрывали дороги слоем того, что потом Славинские газеты, забывшись, называли асфальтом. Другие с яростным упорством разбивали это покрытие при помощи отбойных молотков и тяжелой техники. Разрытые траншеи, подобно бомбовым воронкам, красноречиво свидетельствовали о непримиримости этой борьбы, которая развязалась так давно, что уж никто и не упомнит.

Славинские чиновники потихоньку приворовывали, а кондуктора грубили. Детство резвилось, юношество мечтало, трудоспособное население вкалывало в меру сил и способностей, а старость сетовала на слабое здоровье и тосковала по ушедшим временам. Город жил, каждый год удивляясь зиме и необходимости начинать отопительный сезон. Он подкармливал бродячих собак руками бродячих старушек и отстреливал их при содействии специализированной коммунальной службы. Собак, конечно – не старушек…Со старушками разбирались службы социальные.

В общем, за --">