Автор Неизвестен - Сказ про невероятных лесных жителей и Клеща-Вруна

пришлось думать не о плясках и величии, а о куске хлеба для оставшихся жителей.

Светлолесы за смутные века в неволе порядком призабыли своё стародавнее имя, они почти не разговаривали на родном языке, пользуясь речью общего леса, и даже память о былой свободе была размазана и стёрта ластиком имперской болтовни. И когда свобода буквально упала им на голову, может быть, эта внезапность сыграла свою фатальную роль в будущем Светлолесья: ведь то, что даётся легко, и ценится не сильно.

Был декабрьский день, выпал снег, а светлолесы недоумённо поглядывали на спешащих прохожих, и многие чувствовали себя осиротевшими, потому что забыли, как жить самостоятельно, и привыкли чувствовать себя частью огромного муравейника. Но нужно было жить дальше. Из Тайги вышли другие леса, и став добрыми соседями светлолесам, все принялись поднимать и обустраивать покосившееся наследие. Прежде всего нужно было думать о том, как себя прокормить, потому что, живя в Ласковом Общем Лесу, жители так долго готовились к новым войнам, и так упорно ковали в кузницах новое оружие, что у них оставалось мало времени и сил на пшеничные поля, а забавки для детей и взрослых в мастерских общего леса делать вовсе разучились.

Теперь же над Светлолесьем установился небесный свет, никто никого не запугивал, и не было отныне у светлолесов большей заботы, чем пирог на столе и всякие безделушки для потехи, восторг от которых раньше был никому из них недоступен.

Когда светлолесы жили в Общем Лесу, им под строжайшим запретом воспрещалось вспоминать о прошлом, ежели оно не было описано таёжными придворными выдумщиками. И вот наступило время, когда стало возможно безбоязненно говорить о том, что раньше край светлолесов назывался Прибрежьем. Что был он довольно влиятельным, и с ним считались другие леса. Что, бывало, проигрывал он сражения, но и выигранных битв было немало. Что светлолесы, вдоволь наевшись военной каши, более всего ценили мирное небо, и на любые временные трудности житель леса обычно простодушно махал рукой: «Ай, лишь бы не война!». Что испокон веков это был край землепашцев и ремесленников, бережно расчищавших поля для посева, любящих каласы пад серпом своим, и делавших умелыми руками всякие полезные приспособления. Предки светлолесов всегда ценили волю, в их просторном лесу жили мудрые князья, которые добросовестно следили за исполнением закона и прав живущих. Но уважали прибрежцы не только славных воинов и сидящих в замках градоначальников, но и тех, кто мог их научить чему-то новому. И один из таких умниц, которого звали Румяная Корочка, стал первым, кто напечатал книгу в тех землях: ведь ни в Прибрежье, ни в соседних лесах, ни даже в Петербурге, по которому он бродил, читая стихи ещё не родившегося поэта, никто этого делать пока не умел. Да и как уметь, ведь компьютеров ещё не придумали, да и эра электричества была ещё далеко.

А якой жа цудоўнай была iх родная мова! Як быццам нябесная песня! Сунiца i летуценнiк, чараўнiк i калыханка. Кавярня, фiлiжанка, прыгажуня. Хвiлiначка ды знiчка. Каханне i Бацькаўшчына! А назвы месяцаў - гэта навогул сусветная скарбнiца!...

Люты.

Красавiк...

Верасень.

А ещё светлолесы узнали из старых рукописей, что с теми, с кем они долго считались одной семьёй, - с жителями Тайги - они некогда часто воевали, с переменным успехом, и никакими братьями один одного не называли. С тех пор минуло много лет, исчезли даже могилки тех, кто жил в ту эпоху. Не осталось никаких обид у прибрежцев, была только общая история и огромное желание жить в добром соседстве. А общие корни, как оказалось, у светлолесов были не только с восточными жителями, но и с другими соседями - северными, южными и западными. И, кстати, с ними они почти никогда не воевали.

И решили светлолесы вернуть из небытия стародавние символы и флаги, и постепенно вспоминать родной язык. Были сложные времена, хаос после распада Ласкового Общего Леса был неимоверный, и если фабричные станки ещё работали, то разорванные связи приходилось заново сшивать, или налаживать по ниточке новые. Потом этот период называли «лихие годы». Но не из-за того, что пропитание было не шибко жирным, а потому что при всех землетрясениях и прочих катаклизмах, когда рушатся дома и судьбы, всегда появляются из чащ мошенники, разбойники и мародёры, мечтающие пожить за чужой счёт. И многим

--">