Роберта Вустерова - Джоконда в розовых бантиках

– Вы эгоистка, ваше высочество. Иван куда больше будет страдать, если вы по собственному желанию склеите перепонки.

– Ты этого не знаешь.

– Знаю.

– Не знаешь. Он быстро меня забудет, если я умру. Время лечит.

– Ни фига оно не лечит, – в гневе Наставник перешел на сленг. – Если сердце было разорвано в клочья, шрамы будут ныть всегда.

– Отстань от меня, – я сделала один большой прыжок, потом второй. – Оставь меня одну.

– Этого вы требовать от меня не можете, – Наставник поскакал рядом. – Согласно договору с вашим папенькой я должен сопровождать вас в любых ваших начинаниях.

– Ты не сможешь мне помешать.

– Не смогу. Но кто-то же должен засвидетельствовать вашу гибель.

***

Куст земляники справа от меня зашевелился, и из-за него показался Наставник. В лапках он держал каску, в которой плескалась вода. Опять попытается меня облить. Не поможет. На таком солнце несколько капель не спасут. А стащить меня в лужу ему не под силу.

Я закрыла глаза и прислушалась к себе. Задние лапки уже ничего не чувствовали.

– Ваше высочество! Ваше высочество! – вдруг заорал Наставник. – Розовые бантики!

Я с трудом подняла веки. Наставник махал каской куда-то в сторону стайки синих стрекоз. Бедняга. Солнце добралось и до него.

– Пойди окунись, – прошептала я из последних сил. – Не хочу, чтобы ты из-за меня погиб. Я этого не стою.

Я попыталась улыбнуться ему на прощанье, но силы иссякли, и я повалилась на спину. Сейчас кожа высохнет на брюшке, и все будет кончено.

– Гой еси, Лукерья, – внезапно произнес голос моего мужа. – Ты чего это помирать вздумала. Просыпаюсь – тебя нет. Хорошо, Наставник нацарапал на камне, где искать и что делать.

Мой возлюбленный взмахнул чем-то большим, и на меня пролился водопад холодной воды. Я почувствовала, что кожа вновь напитывается живительной влагой. Голова больше не кружилась. И глаза снова видели ясно.

Иван поднес меня к своему лицу.

– Плевать мне на то, что ты лягушка. Я так сильно тебя люблю… – Он шумно втянул в себя воздух. – Поедем, принцесса, кататься.

– К-к-кататься? – переспросила я.

– Ну да. Я на опушке Сивого оставил. Топко тут у вас, ему не пройти. Как же я по тебе соскучился!

Его губы приблизились к моему рту. В следующее мгновение мир вокруг исчез. Говорят, он всегда исчезает при поцелуе истинной любви…

К миру меня вернул болезненный удар по щиколотке. Откуда-то снизу доносился еле слышный голос Наставника. Я опустила глаза. У моих ног подпрыгивала пучеглазая лягушка. Она размахивала каской, норовя еще раз попасть мне по косточке.

Я прислушалась.

– Когда целуетесь, ваше высочество, не переступайте ногами. Вы не лошадь. Будете и дальше топтаться, меня задавите.