Галина Николаевна Полынская - Друг семьи

я знала превосходно, раньше на одной лестничной площадке жили, потом они поменялись с доплатой, но отношения сохранились почти прежними. Стервой она, конечно, была невероятной, но так умела себя преподнести, что мужики от любви просто в обморок падали. В обмороке они находились до тех пор, пока наружу не вылезала истинная Мариночкина сущность, сохранять в тайне которую было очень трудно, особенно долгое время. И, когда к влюбленному возвращалось сознание, он улепетывал со всех ног. Поклонники менялись так быстро, что Марина не успевала ни замуж выйти, ни ребенка родить. При всей своей внешней независимости и стервозности, она не могла жить одна, ей обязательно нужен был кто-то рядом и порой мне становилось ее жаль. Одно время наша дружба была на грани полного развала и все потому, что я засобиралась замуж за своего сослуживца, но свадьба расстроилась, и к Марине вернулось ее прежнее расположение ко мне. Конечно, ни о каком разводе и речи быть не могло, ведь лопух Коля был первым и, судя по всему последним, кого она умудрилась заполучить в законные мужья.

— Что делать, Зоечка? — бледные глаза Иванишева смотрели на меня почти с мольбой. — Посоветуй, как самый близкий друг семьи! Она меня в гроб загонит, я уже одной ногой там! Как мне от нее избавиться?

От сигаретного дыма, которым я надышалась на голодный желудок, жутко разболелась голова, и я готова была посоветовать ему все, что угодно, лишь бы он ушел и оставил меня в покое. Но, Коля сидел, смотрел на меня, ждал, и тут меня снова обуяла злость. Почему я должна все время давать советы как им жить и что им делать?!

— А ты пожарь ей картошку с бледными поганками и все! — выпалила я.

— В каком смысле? — его простоватое лицо стало растерянным и глупым.

— В прямом! — я почти рычала от злости. — Поезжай за город, набери бледных поганок, такие, знаешь, на ножке, с юбками, и пожарь с картошкой! И через пару часов будешь вдовцом! Ты в грибах ни хрена не понимаешь, а она их обожает, может трескать без перерыва, скажешь, нашел в пакете, в холодильнике, решил сделать женушке приятное, приготовить ее любимый ужин! Для верности смешай со съедобными и все, делов-то на пять секунд!

Иванишев смотрел на меня раскрыв рот.

— Коль, извини, но у меня башка раскалывается, — я уже плюнула на деликатность, — зайди в другой раз, а? Лучше вместе с Мариной, захватите винца, посидим, обсудим ваши проблемы, ладно?

Он пробормотал что-то невразумительное, быстро, скомкано распрощался и наконец-то ушел. Проклиная все неблагополучные семейные пары на свете, я обулась, оделась и отправилась в магазин. В подъезде было темно, и на обратном пути я так споткнулась, что подвернула ногу, едва не разбила бутылку и озверела окончательно.

Настроение было испорчено напрочь, и уже ни сидение перед телевизором с тарелкой горячих бутербродов, ни вино, ни ментоловая сигарета, не вернули мне хорошего расположения духа. В довершении ко всему, вино оказалось жуткой подделкой, жидкость отдавала жженой пробкой, и было очень обидно, что на последние деньги я купила непонятную бурду.

Спать улеглась далеко за полночь и все равно, заснуть долго не получалось. Когда же, наконец, провалилась в благодатную темноту, раздался телефонный звонок. Резко пробудившись, я никак не могла сообразить, что к чему и машинально схватила дрожащей спросонок рукой трубку.

— Зоя! — от резкого, требовательного голоса Марины, мгновенно вернулась головная боль. — Зоя, я тебя не разбудила?

Я промычала что-то невразумительное.

— Зоя, я сейчас приеду, мне необходимо с тобой поговорить!

В трубке зазвучали короткие, такие же резкие и злые, как Маринкин голос гудочки. Я швырнула трубку на рычаг и рухнула обратно на подушку. Сознание отключилось моментально, но вскоре ему пришлось опять заработать в дверь настырно звонили. Пришлось сползать с кровать и плестись в прихожую. После поддельного вина мутило, хотелось поспать до обеда в единственный выходной в неделю, а не выслушивать по очереди чету Иванишевых!

Распахнув дверь, я уже готова была высказать Марине все, что я думаю и о ней, и о её дражайшей половине, но она не предоставила мне такой возможности. Марина просто ворвалась в квартиру, и мне ничего не оставалось, как закрыть дверь и последовать за нею на кухню.

— Я сделаю кофе, ладно? — отрывисто бросила она, ставя чайник на плиту. Незнакомому человеку могло бы показаться, что Марина вечно чем-то --">