Валерия Андреевна Савельева (ВалеRka) , Валерия Николаевна Эридс (Leka-neka) - Чур меня

понял это лишь под утро.

1 – Внезапность – залог успеха

Проснулся я от тихого, нет, вру, дико громкого перешёптывания. Собеседники явно ругались, по крайней мере, в голосах слышались раздражённые нотки.

Сперва я – сдуру, наверное – решил было, что это вернулись предки. Потом в сознание одновременно проникли три мысли:

а) в зале на полу до сих пор намалёвана пентограмма, за которую, наверное, меня и готовятся прибить;

б) почему тогда сразу не начали орать;

в) но оба голоса мужские.

Именно после третьего умозаключения я и подскочил на кровати, как ошпаренный. Двухмужских голосов у родителей точно не имелось, да и не могли они ругаться, расположившись на кровати по обе стороны от меня!

Правильно, не могли. Зато появился другой вопрос: "А кто мог?" – который не исчез даже после того, как я увидел "виновников торжества" воочию. Ибо на широкой двуспальной кровати в данный момент находилась ещё пара субъектов, непонятно как тут оказавшаяся.

– Ну ешки матрёшки, очухался, наконец! – грубовато фыркнул хрупкий блондинистый парнишка, развалившийся по левую руку от меня.

– Проснулся, – поправил его сидящий на другом краю мужчина, покусывая фильтр сигареты.

– Да пофиг!

– Не ругайся.

Я на секунду прикрыл глаза, делая глубокий вдох, потом вновь их открыл – молодые люди никуда не делись, так и продолжали занимать свободное пространство кровати, радуя своим внезапным появлением. Поглядел на одного, на другого… Решил, что от наваждения лучше избавляться более кардинально, и на этот раз зажмурился крепко, при этом сильно щипая себя за ногу под одеялом. Ни-ка-ко-го эффекта! Картина взору открывалась всё та же.

– Чё за херня?.. – только и смог выдавить я, оглядывая незваных гостей. – Вы кто?

– Не ругайся, – словно попугай повторил тот, что с сигареткой, оставив вопрос без ответа.

Первым делом перевёл взгляд на него, мужчина в ответ хмуро уставился на меня. Дать ему можно было лет тридцать, морда лица радовала взор тёмной трёхдневной щетиной, длинным прямым носом и ярко-голубым цветом глаз под низкими, словно бы вечно насупленными бровями. Тонкие губы сжимали изрядно помятую уже сигаретку, а в пальцах мужчина вертел дешёвенькую зажигалку.

Хмм, может, это подсознание балуется? Просто я видел когда-то данного мужика на улице, а теперь он является ко мне в бреду. Не мог я вчера чего плохого сожрать, что сегодня глюки наблюдаю? Не, у творожка срок годности был в норме. Кажется.

– Да пусть матюгается, под наше крыло хоть попадёт, – хохотнул парниша слева.

Вновь ущипнув себя, теперь уже заметно сильнее, повернулся в его сторону. Белокурый паренёк лет пятнадцати-семнадцати развалился на кровати ещё более вальяжно и удобно, обняв одну из подушек да едва не закинув на меня ноги. Приметив внимательный взгляд, он ухмыльнулся и показал весьма неприличную фигуру – оттопырил средний палец в не самом приятном предложении для парня.

– Вот потому и призываю к иному, – заметил брюнет у меня за спиной.

– Вам, светлым, вечно "чистые дела" подавай! – блондин заржал, растягивая большой рот в оскале.

Нет, такподсознание шутить не может. Данного блондинистого субъекта с огромными зелёными глазищами я точно нигде не видел, иначе запомнил бы гаденькую ухмылку.

– А вам, чертям, лишь бы договор вперёд подписать, – парировал мужчина.

Я сглотнул, в который уже раз прикрыл глаза, стараясь отгородиться от происходящего, и одними губами зашептал, словно мантру:

– Мне нужно проснуться. Просыпайся, просыпайся…

После двадцатого или даже тридцатого раза я таки же приметил, что в комнате почему-то стало тихо. В надежде на лучшее осторожно открыл один глаз… и уставился прямо в зелёные очи парня, подползшего за это время ещё ближе и внимательно меня разглядывающего.

– Парниш, ты чего молчишь-то? – нагловато вопросил он.

За что и получил по роже от внезапно отмершего меня, решившего бороться с проблемами кардинально, а точнее, кулаками. Если в бреду не помогает желание очнуться – нужно действовать. Вдруг это не бред, а… воры, к примеру, а?

– Не дерись, – коротко бросил хмурый мужик, щёлкая зажигалкой. По комнате разнёсся ощутимый запах табака.

– Ты какого махаешься, мелкий? – возмущённо возопил белобрысый, словно неваляшка подскакивая с пола – а что, бил я хорошо, сил не жалел – и вытягиваясь во весь свой… рост.

– Это кто тут мелкий? – --">