Ульяна Киршина - В двадцать лет мы украли корову

Семеновым! Ты – последний в списке тех, кого я бы пригласила в дом! – Аля повышает голос. На нас начинают оглядываться прохожие, только Воронихину это мало волнует. Львовича тоже. Они даже про нас, кажется, забыли.

– Ну да, ну да… Думаешь, я не помню твои приглашения? В чулочках. С бантиками. – Точно забыли…

Аля бледнеет, что-то хочет сказать, открывает рот… И, развернувшись, уходит.

– Разберетесь? – Львович, не отводя взгляд от Али, отдает статуэтку Сереже. Спешит за Воронихиной, но в какой-то момент замедляет шаг. Наблюдаю, как он идет вслед за Алей, чуть поодаль. Когда она оборачивается, Львович кричит: «Что? Мне просто в ту же сторону».

– Разве им по пути? – спрашиваю Сережку. Тот пожимает плечами.

– Сами разберутся. Пошли уж, корову отдавать.

Администратор, к которому мы приходим с повинной, смотрит насмешливо.

– Вот. – Сережка протягивает корову. – Держите.

– Принесли. Молодцы. – Смотрит на часы. – За шесть часов справились. Себе оставьте.

– Так она же эксклюзив, из Парижа… – недоумеваю я.

– Да из какого Парижа. Из соседнего магазина. Уже другую купили, – смеется администратор.

– А зачем тогда… – начинаю, но он меня перебивает:

– Чтоб не повадно было. Ладно, хороших выходных.

– Ну и что с ней делать? – спрашиваю Сережку. Он убирает корову в карман куртки.

– Сохраним. Для потомков. Будем внукам рассказывать, как в двадцать лет мы украли корову…

--">