Ирина Успенская , Татьяна Юрьевна Богатырева (ТиаАтрейдес) - Хоттабыч под прикрытием

снесет и не заметит.

— Старт послезавтра. И на этот раз я намереваюсь сделать шефа, как бог черепаху.

Я удивленно хмыкнула. Аравийский, и сделать шефа? С его-то истинно английским трепетом перед статусными небожителями? Не верю.

— Ну-ну.

— Но без напарника — никак.

— Пфе, — повторила я, хотя уже и не так уверенно. — Посади штурманом агента Смита.

— Я сказал «напарник», а не штурман. Маршрут новый, будет всего пара часов, чтобы его изучить.

Я сжала зубы, чтобы не потребовать сейчас же, немедленно, мчаться в Аризону. Вместо этого я непринужденно передернула плечами.

— Желаю тебе удачи, Аравийский.

— Моя удача — это ты, Дженни.

Он сказал это так… так… что мне стоило большого труда вписаться в поворот. Какой-то дебил на белой «Газели» высунулся в окно и заорал что-то матерное о блондинках за рулем. Открыв окошко, я показала ему фак и поехала дальше. До моего любимого ресторанчика было совсем близко, а есть хотелось все сильнее.

Почти так же сильно, как позволить Аравийскому себя уговорить. Но то ли семейная дурь, то ли собственное упрямство не позволяло так легко сдаться. И вообще. Грег вот Нюське предложение сделал. На колени встал, кольцо преподнес. Женился, как честный человек. Или она за него замуж вышла, как честный человек? После того как обесчестила его в примерочной-то. Хм… вопрос, однако.

До самого ресторана я злобно молчала. Аравийский тоже молчал. Но не злобно, а как-то… понимающе, что ли. Так же понимающе кивнул, когда я заказала ягнячью котлету размером на всю тарелку. Сам заказал такую же, и еще салат, и гренки, и… в общем, стол нам заставили полностью. А разговор он продолжил только после того как от моей котлетки осталась одна только не совсем обглоданная косточка.

— Вылететь надо сегодня вечером. У тебя есть удобная обувь?

— Есть, — уже намного добрее отозвалась я.

И в самом деле, чего это я на него взъелась? Ралли это же здорово! Тем более на такой-то машине!

— Здесь неплохо готовят, — кивнул Аравийский и налил мне в бокал сангрии из кувшина. — Ты поедешь со мной, Дженни? Тебе понравится.

От бархатных ноток в его голосе мне стало тепло-тепло, и я почти ощутила, как именно мне понравится…

— Аравийский, но ты же понимаешь, что ралли — это просто ралли?

— Понимаю. Ты свободная женщина, замуж не собираешься, и волноваться за шпиона Гадюкина не желаешь. Но это не помешает тебе прокатиться по Аризоне на «Бизоне».

— Вы с Грегом оба такие романтики, что просто… — нахмурилась я, правда, не очень убедительно. Котлета была слишком вкусная и большая, после нее сил на злость уже не было.

— Дженни, я люблю тебя, — прервал меня Аравийский каким-то ломким и совсем не «соблазнительным» тоном. — Со мной никогда такого не случалось, чтобы… вот так… Я знаю, у нас разные представления о семье, разная культура и… все разное. Но без тебя все это не имеет смысла. Без тебя даже адреналин какой-то не адреналиновый. Пожалуйста, Дженни…

Я не совсем поняла, когда он успел оказаться радом со мной на коленях, завладеть моими руками и прижать их к губам. Горячим-горячим, безумно нежным и желанным губам.

— Пожалуйста — что? — совсем тихо переспросила я.

— Пожалуйста, позволь себе быть счастливой. Будь со мной.

— Я… — что-то у меня в груди подозрительно защемило, — я тоже тебя люблю, Аравийский. Но… я в самом деле не хочу замуж.

— Ну и ладно. Нам некуда торопиться. Так мы летим в Аризону?

— Ты… ты… лось арабский!

— Ага, лось. Дженни… — Меня подняли со стула, прижали к себе и наконец-то поцеловали. Так, что я забыла, где нахожусь и что мы тут вообще-то не одни. — У нас всего четыре часа до вылета, Дженни, мой ангел…

— А… Ох… Так какого черта мы теряем время, Аравийский? — выдохнула я…

И больше времени мы не теряли. Ни секунды. Ведь быть счастливой — это совсем просто.

--">