Коллектив авторов , Николай Александрович Каланов - Морские досуги №6

осведомился почтовый чиновник. — Я читал в газете, что он считается важным средством морского боя.

— Ну, специального тарана у «Стрельца нет» — ответил мичман. — Форштевень и носовая часть корпуса, правда, усилены на случай, если придется прибегнуть к этому боевому приему. Но вы правы сударь, сейчас шпиронами^[2] снабжают все военные суда. В Англии даже заложили специальный таранный броненосец, «Хотспур» — у него пушки вообще играют роль вспомогательную, а главным оружием будет именно таран. И в других странах такие строят, во Франции, например, или в Италии. Да и в Америке заложено несколько единиц.

— Мой папенька был в Америке! — похвастался Серёжа. — Он тоже моряк!

— Верно. — кивнула миловидная брюнетка. — Мой супруг, будучи артиллерийским офицером на корвете «Витязь», несколько лет назад посетил американский город Новый Йорк с эскадрой контр-адмирала Лесовского.

— Это во время войны северных и южных штатов? — уточнил мичман. — Наша эскадра должна была помочь правительству президента Линкольна на случай вмешательства Британии. Тогда, кстати, и появился на свет прародитель нашего «Стрельца», броненосец северян «Монитор». Я сегодня о нем уже говорил, припоминаете?

— Да, господин мичман — подтвердила собеседница. — Кстати, мой муж сейчас здесь, в Кронштадте. Он получил под команду винтовой корвет и готовит его к переходу на Тихий океан, во Владивосток, на Сибирскую флотилию.

Узнав, что прелестная мама Серёжи замужем за морским офицером, мичман сразу поскучнел. Конечно, будь она супругой какого-нибудь штафирки, вроде, надворного советника или присяжного поверенного, можно было бы и рискнуть, закрутив необременительный роман. Но теперь…

Мичман по младости лет, не подозревал, что от Ирины Александровны (так звали мать Серёжи) не укрылась эта перемена в его настроении. Впрочем, женщина давно привыкла к повышенному вниманию со стороны юных мичманов и научилась относиться к этому с иронией.

— Я тоже стану военным моряком, как папа! — заявил Серёжа. — И служить буду на настоящем корабле, с мачтами и парусами!

Лейтенант потрепал мальчика по плечу.

— Конечно, будете, только надо сначала подучиться. Сколько вам лет — семь, восемь?

— Девять! — гордо ответил тот. — Осенью уже в гимназию!

— Это хорошо. — серьезно кивнул мичман. — Три года в гимназии, потом Морской корпус. Только подумайте, какие к тому времени корабли будут? Но могу сказать наверняка: главной силой на море останутся броненосцы. За ними будущее, а не за парусниками — за их мощными пушками, за толстой броней.

И постучал костяшками пальцев, затянутых в белую перчатку, по башне монитора. Звук вышел глухой, будто по каменной глыбе.

— Слышите? Одиннадцать дюймов слойчатой стали на дубовой подушке, с подложкой из овечьего войлока, чтобы смягчать удары снарядов. Лет пять-семь назад ни о чем подобном мы и мечтать не могли; американцы во время своей гражданской войны вообще обшивали броненосцы раскованными в полосы железными рельсами, другой брони у них попросту не было. А пушки? Тогда они стреляли круглыми чугунными ядрами, а теперь есть и конические стальные снаряды и шрапнели. Техника сейчас быстро идет вперед, особенно на флоте. Так что, не загадывайте, юноша, кто знает, что напридумывают к тому времени, когда вы получите кортик?

— Все равно, — набычился Серёжа. — Главное, я стану морским офицером, и служить буду на самых-самых могучих кораблях, а не на таких вот… плотах с жестянками!

Ирина Александровна покраснела, прикусила губку, отчего сделалась ещё обольстительнее, и дернула мальчика за рукав. Тот неохотно замолк.

— Извините его, господин… простите, запамятовала?

— Мичман Веселаго-первый, к вашим услугам, мадам! — бодро отрапортовал моряк. — И не ругайте вашего сына. Не глянулся ему наш «Стрелец» — не беда! Главное, флот пришелся по душе. Так что, буду ждать, юноша — возможно, лет через десять нам ещё и доведется послужить вместе!

Вечером того же дня в квартире капитана второго ранга Казанкова, занимавшей половину третьего этажа дома на Литейном проспекте, царило --">