Анна Михайловна Пейчева - Если не кот, то кто? Пушистый избранник

бы не настойчивая папина просьба. С отцом спорить было никак нельзя.

С трудом сдерживая тошноту, политтехнолог в поисках вдохновения уставился в документы, лежащие на бескрайнем стеклянном столе. Боже, как хорошо, что в офисе столько света. Будь здесь чуть меньше простора, точно началась бы клаустрофобия. Всё же современные бизнес-центры отлично спланированы. И откуда только у скромной партии, собиравшей средства через Кикстартер^[2], взялись ресурсы на аренду целого этажа элитного делового здания, получившего от застройщика гордое имя «Император» и оборудованного подземной парковкой, серьезной охраной и двумя ресторанами? И деньги на оплату свежих калл^[3], украшавших стол?

Впрочем, работа политтехнолога заключалась не в том, чтобы задавать такие вопросы. Скорее, она заключалась в том, чтобы такие вопросы не задавать.

– Евграф Деметр… Дементьевич, – коварное имя никак не выговаривалось. Язык лежал во рту противной вялой рыбиной. Андрей откашлялся, шурша бесполезными листочками. Не похоже было, чтобы план избирательной кампании, разработанный Андреем вчера утром на борту самолёта Москва – Петербург, произвёл на клиента хоть какое-то впечатление. Чёрт возьми, да ведь это всего лишь выборы в непритязательный провинциальный парламент! А не борьба за первое кресло страны. Обойдёмся и без разрыва шаблонов. – Евграф Дементьевич, позвольте мне еще раз объяснить вам преимущества разработанной мной стратегии. На мой взгляд, такие лозунги, как «Сохраним демократию для потомков» и «У нас свободный город», ярко отражают позицию вашей молодой, энергичной партии – борьба с системой, с произволом чиновников. Если правильно оформить плакаты, скажем, элегантный тёмно-синий курсив на белом фоне…

– Слушай, Андрюх, ты меня разочаровываешь, – прервал политтехнолога заскучавший собеседник, застегивая наконец молнию кофты с громким вжиком, пронзившим пульсирующий мозг Андрея насквозь, и резко поднимаясь с чёрного дизайнерского стула. – Знаешь, как мне тебя рекомендовали?

Андрей вяло пожал плечами. Сшитый на заказ пиджак из мягчайшей миланской ткани сдавливал тело, словно стальной обруч – дубовую бочку с полынной настойкой.

– Огненный Лис! – воскликнул клиент на весь конференц-зал, вызвав в рыжей голове Андрея ядерный микровзрыв. Безусловно, такой напор – большой плюс для лидера партии, впервые принимающей участие в выборах; но как же он напрягает мучающегося от постабсентного синдрома человека.

Блогер принялся расхаживать взад-вперед по пустой комнате, дирижируя сам себе правой рукой.

– Обратись к Огненному Лису, вот что мне говорили. «Он продвинет тебя в городской парламент, ты даже вторую чашку кофе не успеешь выпить». А что мы имеем? Скучнейший план избирательной кампании со времён Советского Союза. Да я успею цистерну эспрессо прикончить, пока буду ждать, что за меня хоть кто-то проголосует с такой-то агитацией, – Евграф остановился рядом с Андреем. – Скажи, дружище, откровенно: сам бы ты поставил галочку напротив фамилии человека, вооружившегося лозунгом «У нас свободный город»? Тебя как избирателя завёл бы «элегантный тёмно-синий курсив на белом фоне»?

Ну, эту подачу отразить несложно. Даже на фоне постабсентного синдрома.

– Вы знаете, Евграф Дементьевич, я уже много лет на выборы не хожу, – снисходительно улыбнулся Андрей. – С тех самых пор, как из юристов перекла… переклафи… – проклятый язык! – перешёл в политические консультанты.

– Что ж, значит, твоя задача – придумать нечто такое, чтобы четвёртого декабря, ровно через три месяца, даже тебе самому нестерпимо захотелось пораньше встать и бегом побежать на участок. Я уже начинаю думать, что Огненным Лисом тебя назвали исключительно из-за цвета твоей шевелюры, а не в честь того суперсамолёта-невидимки из фильма^[4]. Никаких фигур высшего пилотажа на политическом небосклоне я сегодня не увидел. Пока что мне хочется сделать вот такое лицо, – Евграф ткнул пальцем в висевший на стене календарь, с которого недовольно косился знаменитый Grumpy Cat, «Сердитый кот». Подпись к сентябрю гласила: «Практикуй спонтанные проявления мрачности».

Андрей глубоко вздохнул. Чёрт, иногда блестящая репутация работает против тебя. Покорив вершину, трудно на ней удержаться.

Политтехнолог мысленно призвал на помощь Мане, Дега и Тулуз-Лотрека, которым удалось войти в историю искусства, накачавшись абсентом до отказа, поскрёб --">