Джованнино Оливьеро Гуарески - Малый мир. Дон Камилло

толпе и сказал, что этот рожденный первого мая младенец будет вождем красных. А умер Гуарески 22 июля 1968 года и был похоронен обернутым в монархический флаг с гербом савойской династии в Ронколе Верди, всего в нескольких километрах вверх по течению По от того места, где родился. Великая Река между этими двумя точками несет в своих водах всю историю Джованнино, его персонажей, его веры, его дара.

«Все дело в том, что моя мама была учительницей», — не раз повторял Джованнино, говоря о своих убеждениях и писательской стратегии. Образ учительницы, посвятившей всю свою жизнь воспитанию настоящих итальянцев, «служительницы Италии и Орфографии», проходит через все этапы его творчества.

Гуарески вырос в Парме 1920-х годов, известной своими литературными кафе, где собирались поэты и художники. Он стал частью пармской культурной жизни, но противоречил ей во всем. Он передразнивал интеллектуалов, увлекавшихся Прустом, называя их кумира Фрустом, он писал про них смешные стихи и рисовал смешные картинки.

В Парме юноша Гуарески открыл для себя мир газеты, с быстро меняющейся хроникой городских событий, черно-белыми иллюстрациями и броскими заголовками. В газете Гуарески учился делать все: писать-рисовать-корректировать-редактировать. Он прошел путь от младшего корректора до главного редактора. Всю жизнь он проработал в газете. Он сделал мир реальной городской хроники выдуманным миром своей фантазии, каждому эпизоду, произошедшему на самом деле или выдуманному, он придавал совершенно новый оттенок непрерывной повторяемости, вечного существования — реальности эпической.

Порой случалось так, что хулиган Гуарески ночью разбивал фонари, а журналист Гуарески утром сообщал об этом в разделе хроники происшествий. Он рассказывал о ночных прогулках пармских памятников и помпезных визитах фашистского начальства с одинаковой долей юмора и лукавства, а потом описывал процесс создания обоих материалов.

В 1936 году Джованнино Гуарески пригласили в редакцию только что появившегося в Милане юмористического издания «Бертольдо». Юмористическая периодика до тех пор в Италии была всегда специализирована: для солдат — площадные шутки, для светских дам — салонный юмор на французский манер. Политическая сатира, родившаяся было в начале века, к концу 1920-х годов была полностью задушена. На этом фоне сначала в Риме (газета «Марк Аврелий»), а затем и в Милане («Бертольдо») возникает юмор совершенно нового для Италии типа, юмор для всех возрастов и сословий, легкий и изящный, граничащий с абсурдом, полный игры слов и смыслов. Редакция «Бертольдо» была прежде всего творческим коллективом, кружком. Члены этого кружка после Второй мировой войны определяли лицо Италии в самых разных областях культуры. «Бертольдо» стал для всех своих авторов также своего рода экспериментальной площадкой, на которой они пробовали себя в разных жанрах и видах искусств, что позволило одним из них сформироваться как художникам (Марио Бацци, Джачи Мондаини, Вальтер Молино, Рино Альберторелли, Марио Бранкаччи, Фердинандо Палермо, Саул Стейнберг), другим как писателям (Джузеппе Маротта, Карло Мандзони, Джованни Моска, Массимо Симили), третьим как кинодеятелям — сценаристам, режиссерам, актерам (Витторио Метц, Марчелло Маркези, Анджело Фраттини, Дино Фалькони).

«Бертольдо» остался в памяти современников именно как литературно-художественная школа. В критической литературе, особенно искусствоведческой, можно прямо столкнуться с упоминанием «Школы Бертольдо», ее влиянием и т. д. Вообще художественная составляющая была неотъемлемой частью творчества всех авторов «Бертольдо». Каждый из них и писал, и рисовал. И как в словесном, так и в визуальном своем воплощении, это было передовое издание, недаром впоследствии его авторы создали «новое кино», «новую карикатуристику», «новую дизайнерскую школу» и т. д.

Юмористические издания в 1930-е годы были декларативно отделены от политики, а в то время это значило — от всякого режимного официоза, от его иссушающей риторики и монументальной эстетики. Именно это отстранение от тоталитарной эстетики и риторики — главное приобретение данного периода, как для Гуарески, так и для его коллег по редакции. Именно благодаря юмористической периодике 1930-х и, в первую очередь, «Бертольдо», смешное как таковое вошло в итальянскую литературу и культуру вообще не в качестве грубых и неприличных «солдатских» --">