Александр Федорович Тузиков - Tuzikov_Priklyucheniya_v_knizhnom_magazine.511940

любил бывать на остановке у книжного магазина. Ведь там часто ходили люди, и некоторые проявляли щедрость. Можно было получить семечки, крошки хлеба, а какой-то маленький мальчик однажды не поскупился и на изюм… Но сегодня что-то не везло. Дул сильный холодный ветер, и люди предпочитали проходить мимо, не обращая внимания на птичьи нужды.

Обычно мысли голубя о человеке были простыми. Покормит — не покормит? Опасен — не опасен? Он может посыпать крошек или семечек, а может пнуть или швырнуть камнем… Но иногда Крылан думал и о другом. Какие у них желания? К чему они стремятся? Ведь люди сложные существа. Напридумывали себе технику, понастроили каменные жилища… и все чего-то ходят, ходят куда-то.

Сидя на ветке березы, голубь задумчиво созерцал прохожих внизу. Вот мимо прошел человек с длинной бородой и непонятным устройством на голове. Перья такие, что ли? Он подошел к нескольким своим собратьям, принялся возбужденно о чем-то говорить — но затем сердито махнул рукой и направился ко входу в магазин. Вскоре туда зашли и другие люди.

Зачем они ходили туда? Иногда Крылан задумывался и об этом. Люди заходили и возвращались с какими-то склеенными кусками бумаги. Иногда они тут же раскрывали их и принимались что-то высматривать. Что именно, Крылан не понимал. Странные они, эти люди…

Вдруг на остановке показалась фигура в зеленом пуховике. Взволнованно озираясь, человек прошел к киоску и стал о чем-то беседовать с сидящим там другим человеком. Да это же Кормилец! Крылан возбужденно закурлыкал. Кормилец пользовался широкой известностью среди городских голубей. Он был робок и щедр. Точнее, особенно робок, и потому особенно щедр. Иногда достаточно было преградить ему дорогу, приземлившись по пути, и Кормилец тут же доставал хлеб.

Крылан возбужденно захлопал крыльями, готовясь спикировать вниз. Два дня назад он с товарищами славно попировал, набивая зоб хлебными крошками, и повторить это было бы весьма кстати… Но Кормилец быстро отошел от киоска и скрылся в книжном магазине. Эх, нехорошо получилось… Ну, ничего. Надо подождать, а потом…

Ежась от холода, голубь встопорщил перья и вновь погрузился в необычные мысли. Он вспомнил, как однажды кто-то вышел из магазина с книгой в руке. Крылан разглядел на обложке непонятные значки (Ричард Бах. Чайка по имени Джонатан Ливингстон), и рисунок. Красивая белая птица с широко распростертыми крыльями парила на фоне прекрасного лазурного неба и синего моря. Это было красиво…

Крылан любил летать. Он давно обнаружил, что если летать не просто по делам в поисках пищи, а совершать специальные тренировочные полеты, то крылья становятся сильнее. И летать можно дальше и выше. Крылан пытался рассказать о своем открытии собратьям, но безуспешно. Для большинства других голубей полет имел значение только как средство добывания пищи. Но Крылану почему-то хотелось делать все не как попало, а по-особому. Ему нравилось экспериментировать. Например, он любил не просто небрежно плюхаться на землю, как делали многие другие голуби, а медленно и плавно скользить по касательной траектории, прежде чем коснуться лапами земли.

— Ну, чего ты выпендриваешься?! — говорили товарищи. — Будь как все!

— Ну, просто мне это интересно, — отвечал Крылан. — Попробуйте, так гораздо грациознее получается.

Он часто летал ради самого процесса полета, пробовал разные новации, выполняя фигуры высшего пилотажа, а иногда залетал далеко за черту города. Однажды Крылан улетел в поле за городом и был глубоко поражен. Вокруг простирался огромный прекрасный мир — в бескрайних просторах под порывами ветра плескалось море зелени, покачивались деревья в лесу, и все было залито солнцем. Да, это мало походило на привычный городской мир…

Крылан оставался в поле до самого вечера, наслаждаясь тишиной, свежим воздухом и первозданной красотой. А ведь раньше он никогда обо всем этом и не думал. Он верил в то, что кроме города больше и нет ничего. Что ж, Вариантов Жизни иногда больше, чем кажется… Но почему-то другие голуби не хотели увидеть этого, понять, признать. Они довольствовались обыденной жизнью, полной забот о пропитании, драк из-за хлебных крошек и семечек, стремления съесть как можно больше… Но разве все это обязательно? Неужели они обречены на такую серую, однообразную и скучную жизнь? Разве у них нет других возможностей — например, возможности совершенствовать искусство полета? Как-то раз он даже

--">